никогда не просил тебя ни о чем подобном!
— Да, не просил. — Я присел на корточки, глядя, как он сжал
губы. — Тогда почему ты раз за разом возвращаешься ко мне, если
тебе доступна любая постель? Почему оставляешь любовные
подарки, если всё, что я делаю – предоставляю тебе кровать для
спокойного сна?
— Подарки? — с его лица схлынули все эмоции, он был сбит с
толку. — Что ты имеешь в виду?
— Не прикидывайся дураком. — Я подошел к комоду и достал из
ящика оставленную им розу, которую засушил по просьбе Элизы.
Теперь листья цветка стали хрупкими, лепестки потемнели и ссохлись.
Шип уколол палец, и Майкель на секунду уставился на мою руку, а
потом с ужасом посмотрел на розу.
— Что это? — неуверенно спросил он.
— Тебе лучше знать, это же ты её оставил.
— О Боже... — он нерешительно преодолел разделявшее нас
расстояние. — Что ты с ней сделал?
Я нахмурился и позволил ему забрать цветок. Когда я попытался
поднести палец к губам, чтобы облизать ранку, он перехватил ладонь
и приник к уколу ртом. Я вздрогнул от ощущения теплого языка, нежно
коснувшегося моей кожи.
— Я просто её засушил. Девочки чуть не убили меня, когда я
решил её выкинуть.
Правда, теперь, зная о «сказках», которые они распространяют, я
уже не был склонен считать их романтизм безобидным.
Майкель не отрывал от цветка потемневших глаз.
— Это... Тебе не стоило этого делать. В чем смысл? Она стала
просто прахом. — Он робко дотронулся до засохшего лепестка. —
Некоторые вещи нельзя хранить вечно.
— Если хочешь, забирай её, — растерянно сказал я, — или
выкинь. Майкель, ты мне так и не ответил. — Я снова встал на колени
и положил ладони ему на бедра. Когда он попытался отступить, я
вцепился в его одежду и удержал на месте. — Скажи мне!
Он очень осторожно, словно боясь сломать, отложил розу в
сторону.
— Это не любовный подарок. Ты же сказал, что любишь розы, вот
я и подумал, что тебе понравится.
— Понравилось, — согласился я. Несмотря на все возражения,
Майкель был возбужден так, что стоящий член оттягивал брюки. Я
провел по нему рукой сквозь ткань. Вампир закрыл глаза, нащупывая
стену за спиной. — Я улыбнулся, я рассмеялся, я просто получил от
этого удовольствие.
— Арьен, — неуверенно произнес он и открыл глаза, ласково
скользнув пальцами по моим волосам. Я смотрел, как застывает его
взгляд, как ухмылка скрывает теплоту настоящей улыбки. — Похоже, в
сплетнях кое-что перепутали, — пробормотал он совсем другим тоном.
— Из нас как раз ты не можешь смиренно пережить отказа. Мы ещё
даже не заговорили об оплате, а ты уже стоишь передо мной на
коленях...
Я мгновенно вскочил и залепил ему пощечину – с такой силой, что
заныла ладонь. Он изумленно посмотрел на меня.
— Не нужны мне твои чертовы деньги. Я хочу, чтобы ты ответил.
Он осторожно коснулся щеки пальцами. В его взгляде мелькнуло
что-то новое, незнакомое, настолько жесткое, что я испугался.
— Кажется, я забыл вопрос.
Я снова опустился на колени. Как только он попытался
отодвинуться, я прижал его к стене.
— Маленькое удовольствие в благодарность за подарок, —
огрызнулся я, проворно расстегивая его брюки. — Не хочу быть
обязанным тебе, Майкель фон Трит.
Он открыл было рот, собираясь что-то ответить. Но в тот же
момент я, наконец, разобрался с одеждой и сжал его член в руке.
Больше возразить он не пытался.
Положив руки на его бедра, я вжал вампира в стену и поддразнил
дыханием. Он издал гортанный звук и выгнулся навстречу мне. Я
подался вперед, удерживая его своим весом, и обхватил головку
губами.
Он перестал двигаться, перестал дышать. Намотав мои волосы
на кулак, он потянул так осторожно, что мне не было больно. Долгими
медленными движениями я ласкал его языком, слизывая соль с кожи.
Я стоял перед ним на коленях с закрытыми глазами, а он, как и любой
другой клиент, придерживал мою голову. Но это было лишь иллюзией.
Никогда прежде меня не пытались оттолкнуть.
Мне было не сравниться с Майкелем по силе. Я бы не смог ему
ничего навязать, если бы он сам этого не хотел. Но факт
сопротивления, пусть и ненастоящего, только подогревал мою
решимость. Я вобрал его глубже, заполняя весь рот. Дразня языком, я
заставлял вампира приглушенно всхлипывать. Он нетерпеливо качнул
бедрами, когда я замедлился. Я стащил его брюки до колен и впился
пальцами в его кожу, удерживая Майкеля на месте.
— Арьен. — Голос прозвучал низко и грубо.
— Помолчи, — откликнулся я и взял его глубже.
Он откинулся на стену, скользнул руками по моей шее и вцепился
в плечи. Крепко сжимая пальцами его возбужденную плоть, я ласкал
языком чувствительную кожу с нижней стороны члена. Он резко
вскрикнул, когда я просунул руку между бедер и обхватил его яички,
перекатывая их в ладони. Он заговорил снова, но я пропустил слова
мимо ушей, расслышав только интонацию. Жаждущую. Умоляющую.
Я вбирал его так глубоко, как только мог, языком прижимая к нёбу,
выпуская и принимая снова. Майкель тяжело выдохнул и выгнулся,
отрывая спину от стены. Я обнял его за талию и резко притянул к себе,
захватывая его плоть целиком, сжимая губами и языком. И тут же до
конца выпустил его, только медленно двигал кулаком по всей длине и
овевал влажную кожу дыханием.
Издав разочарованный стон, он сердито посмотрел на меня. Я
сжал ладонь вокруг плоти и провел большим пальцем по головке. По
его телу прошла дрожь, с лица исчезла свирепость.
Прижав член к животу, я пососал чувствительную кожу под ним,
выцеловывая дорожку вниз. Обхватив ствол, я позволил ему толкаться
в мою руку, пока ласкал его губами и языком. Поцеловав нежную
плоть, я почувствовал на себе взгляд, словно физическое
прикосновение. Наверное, впервые он раскрылся передо мной,
показал себя, не спрятался за маской притворства и сарказма. Он,
похоже, подумал о том же, и поднял голову к потолку. Момент был
упущен.
Снова целуя его, я осторожно прикусил кожу. Он шумно втянул
воздух, дернулся, и, запустив пальцы в мои волосы, резко притянул к
себе.
Я поцеловал его живот и принялся играть языком с пупком, дразня
его. Майкель сжал мою голову, не давая пошевелиться, и
передвинулся так, что кончик члена коснулся моих губ.
Раскрыв рот, я взял его так глубоко, как только мог, и тут же
отодвинулся, оставляя внутри лишь головку. Посасывая, я не
прекращал ласкать ствол у основания. Рыча, Майкель толкнулся так
яростно, что мне пришлось опереться рукой о стену, чтобы не
потерять равновесие.
— Господи, — выдохнул он. — Арьен...
Окончание имени потерялось в невнятных звуках, когда я провел
по члену языком. Взяв его в рот, я принялся сосать и лизать, скользя
по всей длине. Майкель так крепко сжал кулаки, что побелели
костяшки пальцев. Тяжело дыша, он напрягся подо мной, и я принялся
двигаться быстрее, пока он, наконец, не задрожал и солоноватое
тепло его семени не наполнило мой рот. Проглотив, я откинулся назад,
продолжая медленно поглаживать плоть, пока вампир не оттолкнул
мои руки.
Я поднялся на ноги. Майкель следил за мной прищуренным
взглядом, тяжело дыша; от пота несколько прядей волос прилипли к
его щекам. Медленно приподняв уголок губ в привычной усмешке, он
спрятал своё настоящее лицо.
— Небольшое удовольствие, значит? — Он закрыл глаза и
прижался затылком к стене. — Ты себя недооцениваешь.
Я оставил замечание без комментариев. Не отрывая глаз, я
смотрел, как он снял сапоги, стащил до конца брюки, скинул сюртук и
сорочку и забрался в постель, ни разу не взглянув на меня. Он
устроился на боку, спиной ко мне. Я смотрел на вьющиеся волосы на
его затылке.
— Хочешь поговорить? — спросил я.
— Нет, — ответил он, не оборачиваясь. — На этом всё, Арьен.
Я посмотрел в окно – там, словно звезды в темном небе, горели
фонари – и снова взглянул на Майкеля.
— Мне закрыть ставни?
— Как хочешь. — Он всё ещё не двигался и вообще никак не
реагировал.
Не отрывая от вампира взгляда, я подошел к окну и плотно запер
ставни. Закончив, я вопросительно взглянул на него. Но он промолчал,
и я счел лучшим уйти, стараясь не обращать внимания на странное
