только от голода или когда к их вольерам приближался кто-нибудь чужой. Рита покормила их несколько часов назад. Похоже, их что-то напугало. Жена писателя неуверенно посмотрела на меня.
– Они всегда так лают?
– Уверена, это какие-нибудь пустяки, – сказала я.
– Похоже, они чего-то боятся, – не унималась она.
– Скорее, о чем-то предупреждают, – возразила Рита.
– Наверное, там бродит белый медведь, – заявил всем присутствующим Гуннар.
Я сердито покосилась на него.
– Ч-что вы имеете в виду? – пролепетала жена критика.
– Шучу, – торопливо заверил Гуннар. – Хотя около города вчера видели медведя.
– Мы вчера проверяли, где медведи. Поблизости никого нет, – сказал Райан, хотя и куда менее уверенно, чем утверждал на кухне.
– А сегодня не проверяли? – спросила я.
– Я позвоню Бьорну. Пускай проверит радар, – предложила Астрид.
– Райан, ты же специалист. Может, выйдешь наружу, посмотришь, что там? – предложила Рита.
– Не болтай ерунды. Это же высший хищник в пищевой цепи. С ним шутки плохи, – отрезал Райан.
– Давайте есть, пока не остыло, – сказала я.
– А медведь? – спросила жена писателя.
– Собаки вроде притихли. Похоже, ложная тревога.
Гости вернулись к пудингу, но я чувствовала, что удовольствия от него они получают уже значительно меньше. Было так тихо, что я слышала, как царапает бумагу ручка писателя.
– Так какие специи вы сюда добавляете? – спросил он, поднимая голову над записной книжкой.
– Кардамон, гвоздику…
Со стороны кухни раздался глухой удар. Кто-то уронил ложку на стол. Грохот повторился. Звучало так, словно что-то очень тяжелое с размаху бьется о стену домика. Собаки снова завыли.
– О боже! Медведь… – выдохнул кто-то из гостей.
– Может быть что угодно. Ветром что-то прибило. Или олень, – сказала Рита.
Раздался громкий треск и скрежет. Несколько человек закричали. Я обвела взглядом круг бледных, искаженных от ужаса лиц.
– Главное – сохранять спокойствие, – сказала я, хотя сама испытывала что угодно, но только не его.
– Что нам делать? – спросил Райан, глядя на меня ошалелыми глазами.
Я потрясенно уставилась на него. Это же он у нас специалист, а мне полагается напрочь потерять голову и дышать в бумажный пакет где-нибудь в уголке. Но, как ни странно, головы я не потеряла. Да, пульс у меня скакал как бешеный, а в груди стеснилось, но, судя по всему, у всех вокруг, не у меня одной. Я столько времени воображала себе самое худшее, что, когда что-то плохое случалось на самом деле, не могла отделаться от странного торжества. Кроме того, белый медведь – угроза вполне осязаемая. Чисто теоретически от нее можно избавиться.
– Надо кому-нибудь сходить проверить, – сказала я.
Астрид выразительно посмотрела на Райана:
– Это по твоему профилю.
Но Райан покачал головой. Судя по всему, высшие хищники интересны, только когда наблюдаешь за ними за много миль или из-за пуленепробиваемого стекла.
– Я схожу, – сказала Рита.
– Уверена?
Она мрачно кивнула и взяла из угла комнаты ружье.
Я слышала, как пятнадцать человек стараются даже не дышать, пока Рита крадется через комнату. Я сжимала и разжимала под столом кулаки, глядя, как она чуть отодвигает занавеску на входе в кухню дулом ружья и тут же, почти немедленно, роняет ее обратно. Отступив на шаг, Рита беззвучно поманила меня к себе.
– Не ходи, – прошипел Райан. – Это может быть опасно.
Я рассудила, что рядом с вооруженной и владеющей собой Ритой сейчас куда безопаснее, чем рядом с кем угодно из присутствующих. И поспешила к ней.
– Там правда медведь?
Она кивнула.
Сзади меня кто-то ахнул.
– Слушай, он совершенно одурел от чертовой оленины, – прошептала Рита. – Пытается подцепить лапой через окно. Придется стрелять.
– Ты что! Белых медведей нельзя убивать! Будут расследовать как убийство.
– Да я не собираюсь его убивать. Просто спугнуть.
– Там газовая плита, – пискнула я.
– Поверь. Это самый лучший вариант.
– А нельзя просто… ну прикрикнуть на него… что-нибудь в этом роде?
– Валяй, попробуй. Ступай на кухню и вели ему убираться восвояси. Посмотрим, что получится, – прошипела Рита.
Возня по ту сторону занавески становилась все громче и бурнее. Громкий резкий треск. Грохот и дребезжание свалившейся на пол кастрюли.
– Ну ладно. Давай, – сказала я.
Рита подняла винтовку.
– Постойте, – проговорил чей-то голос.
Рядом с нами стоял писатель с большим «Никоном» в руках.
– Да вы издеваетесь, – выдохнула Рита.
– Дерек, вернись, – прошипела его жена.
– Вы разве не хотите фотографию в «Нэшнл Джиографик»? – спросил он.
– Да мне плевать! – нетерпеливо отрезала Рита.
– Может, даже на обложку попадет.
– Некогда спорить, – рыкнула Рита.
Шум в кухне все усиливался. Я подумала, что сделать пару снимков будет быстрее, чем стоять тут и спорить.
– Ладно, идите, – сказала я.
Рита закатила глаза, но отступила в сторону. Писатель сделал несколько снимков с нами (Рита со злой физиономией не выпускала из рук ружья), а потом мы прокрались вслед за ним на кухню. Когда он отодвинул занавеску, я увидела медведя, наполовину торчащего в рваной дыре на месте окна. Я вцепилась в Риту. Медведь был огромнее, чем я ожидала. Гигантские лапищи. Резкий блеск когтей. Острые зубы. Взлохмаченный желтоватый мех. Грязная морда. В животе у меня екнуло. К счастью, медведище не обратил на нас никакого внимания, всецело сосредоточенный на свалившейся на пол кастрюле с карри. Он пытался засунуть в нее морду, но кастрюля упала набок и перекатывалась со стороны на сторону с жутким скрежетом.
Услышав щелчок камеры, я замерла, надеясь, что медведь не слышал. Но, видимо, громыханье кастрюли все заглушало.
– Ужасное освещение, – пробормотал писатель.
– Только не… – начала Рита.
Но поздно. Внезапная вспышка озарила кухню и заплясала, отражаясь на всех металлических поверхностях. Белый медведь поднял голову и зарычал.
– Идиот, – прошипела Рита.
Локтем оттолкнув писателя, она подняла ружье и прицелилась.
Комнату наполнил грохот выстрела. Я зажала уши ладонями, но поздно – в голове зазвенело. Сквозь этот звон пробивались людские вопли. К несчастью, медведь, видимо, испугался куда меньше всех нас. Он оскалил зубы и рванулся вперед. Снова раздался треск.
– Ч-черт, – пробормотала Рита.
Не успела я остановить ее, она шагнула в кухню и выстрелила два раза подряд, очень быстро. Я снова не успела подготовиться, в ушах у меня ревела кровь. Я отшатнулась назад, утягивая с собой писателя. Из кухни доносился жуткий грохот. А потом – внезапно – тишина.
Я посмотрела на Риту. Та тяжело дышала, все еще не опуская ружья.
– Он убежал?
Она кивнула.
От облегчения у меня закружилась голова. Ноги стали мягкими, как переваренная вермишель. Пошатываясь, я добралась до своего стула и рухнула.
– Ты мой герой, – сказала я Рите.
Откуда-то сверху раздались нестройные аплодисменты. Я осознала, что большинство гостей забралось на антресоли. На меня смотрело несколько перепуганных лиц. Я с удивлением
