мне в глаза.
– Кстати, отлично выглядишь. Похудела, что ли?
Я чувствовала себя совершенно измотанной и до отвращения непривлекательной. Ну почему он выбрал именно сегодняшний вечер? Я набрала в грудь побольше воздуха и расправила плечи:
– Понятия не имею. Давай, может, иди ко всем остальным? Я сейчас начну подавать на стол.
К счастью, Райан послушался и ушел. Я повернулась к плите и посмотрела на приготовленное, стараясь хоть как-то взять себя в руки. Мне хотелось только одного: поскорее всех накормить и отправить восвояси, а самой рухнуть в постель.
– Не хватает двоих человек, – сказала Рита, присоединившись ко мне на кухне.
Я разложила карри из оленины на новые медные блюда, а сверху посыпала кориандром. Гарниры я подавала в черных керамических мисках. Мы с Ритой отнесли все гостям.
– Сегодня я приготовила ужин в англо-индийском стиле, – сказала я. – Это фьюжен-кухня, возникшая в период британского владычества в Индии, когда местным поварам пришлось приспосабливать свои рецепты под вкусы британцев: внедрять в меню суп, уменьшать количество специй и стараться по возможности воспроизвести британские блюда из доступных им продуктов. Сегодня я приготовила кокосовый рис, фугат из цветной капусты и железнодорожное карри с олениной…
Я осеклась, заметив, что ресторанный писатель яростно строчит в блокноте, и внезапно почувствовала себя бессовестной самозванкой. Я сама узнала о существовании англо-индийской кухни неделю назад. А может, он в этом блокноте с кожаным переплетом ведет учет моим промахам.
Кто-то слегка кашлянул, и я тотчас же сбилась с мысли.
– Продолжай, – беззвучно напомнила Рита.
– Простите. Так вот. Это арктический вариант англо-индийского блюда под названием железнодорожное карри с бараниной, впервые поданного в начале двадцатого века на поезде дальнего следования между Бомбеем и Калькуттой. Правда, только в вагонах первого класса. Его подавали с масляными булочками, что считалось верхом утонченности. У нас сегодня разновидность попроще, из местной оленины. Надеюсь, вам понравится.
Убедившись, что у всех всего хватает, я села на единственное оставшееся свободное место – между ресторанным писателем и Ритой. К сожалению, Астрид с Райаном оказались ровно напротив.
– Привет, Майя. Все так заманчиво выглядит, – сказала Астрид, накладывая себе самую маленькую порцию карри в мире.
– Детка, ну ты что! Этого совершенно недостаточно. Нельзя так мало есть, умрешь с голода. Правда же, Майя? – сказал Райан.
Судя по виду, Астрид хотелось сквозь землю провалиться. Райан одарил меня покровительственной улыбкой, какую всегда приберегал для хорошеньких официанток.
– Э-э-э-э… ну-у-у… – начала я.
Райан зачерпнул большой сервировочной ложкой карри и вывалил на тарелку Астрид. По щекам у нее начал расползаться слабый румянец.
– Хорош контролировать ее порции! – рявкнула Рита.
– Но я правда считаю… – начал Райан.
Я бросила на него свирепый взгляд.
Удивительно, но он заткнулся.
– Потрясающе вкусно, – сказал писатель. – И такая изобретательность – сделать это с олениной.
Я повернулась к нему. Вот о чем мне надо думать, а не о Райане.
– Спасибо. Я стараюсь по возможности внедрять в меню местные продукты.
– А на сладкое у нее сегодня хлебный пудинг, – вставила Рита.
– По рецепту моей мамы, – добавила я.
– Фантастика! Ваша матушка англо-индийского происхождения?
– Она была индианкой – из Дели, но большую часть жизни прожила в Бангалоре.
– Я в прошлом году ездил в Дели. Ох, как там кормят…
Писатель умолк, мечтательно задумавшись. Наконец он поднес очередную ложку ко рту.
– Что вы добавляете в оленину? Умопомрачительно.
– Кориандр, тмин, чили и кору корицы. А да, еще уксус и кокосовое молоко.
– Привкус уксуса необыкновенно украшает.
– Спасибо, вы ко мне правда очень добры.
Чуть приободрившись, я наконец и сама взялась за еду. В этот раз мне удалось сбалансировать приправы гораздо лучше, чем в две первые, тренировочные попытки. Булочки вышли мягкими и воздушными, но это как раз неудивительно, потому что хлеб я пекла много лет. Рис чуточку слипся, а цветная капуста вышла совершенно ничем не примечательной, но, кажется, за столом никто не жаловался.
– Кто-нибудь хочет добавки оленины? – спросила я.
Несколько человек выразительно закивали.
Я собрала сервировочные блюда и потащила их на кухню. А когда обернулась, обнаружила, что Райан увязался за мной.
– Великолепный ужин. По местным стандартам – выдающийся.
– Спасибо.
Меж зубов у него застрял кусочек чего-то темного.
– Я скучал по твоей стряпне. Астрид не очень-то любит готовить.
Перец, сообразила я. Вот что у него на зубах.
– Ну у нее другие увлечения, – заметила я, деловито кромсая свежий кориандр.
– У нее ж, знаешь, было расстройство пищевого поведения…
– Райан!
– Что?
Он посмотрел на меня с искренним недоумением.
– Это просто некрасиво. Нельзя обсуждать ее проблемы без ее ведома. Особенно со своей бывшей.
– Ой, ты права.
Однако недоумение на его лице никуда не делось. Я вспомнила, что он писал Астрид про меня, и осознала, что он совершенно искренне не понимает.
У меня зазвонил телефон.
– Прости, мне надо ответить, – сказала я, радуясь предлогу отвернуться.
– Здравствуйте, это Майя.
– Это я, Хильда. Мы должны были сегодня приехать.
– А, Хильда, добрый вечер. Вы все еще планируете к нам присоединиться? Мы уже заканчиваем с главным блюдом.
– Нет-нет, мы не приедем. В отеле нам сказали, близ вашей базы видели белого медведя. У моего мужа слабое сердце, так что мы решили, лучше никуда не поедем.
– Более чем понятно. И спасибо большое, что дали мне знать.
Вот уж только медведей мне сейчас не хватало. Я искренне надеялась, что Хильда просто из любителей поднять панику на ровном месте.
– Все в порядке? – спросил Райан.
– Э-э-э. Да. Судя по всему, поблизости бродит белый медведь.
Он поднял одну бровь:
– Это кто сказал?
– Одна из неприехавших клиенток.
Райан покачал головой:
– Ошибается. Вчера мы видели одного недалеко от города. Но мы взяли джип и отогнали его.
– А ты уверен, что не в эту сторону отогнали?
– Да нет тут поблизости никаких медведей, честное слово.
Он говорил так убеждено, что я поверила.
– Ну если ты точно знаешь. Можешь отнести на стол?
Я всунула ему в руки миску с карри.
К тому времени, как гости доели вторую порцию, мне стало получше. Ни человек, ни высший хищник ужин не прерывали, и Райан, к его чести, про медведя даже словом не обмолвился. Я подала хлебный пудинг и смотрела, как ресторанный критик предвкушающе вдыхает сладкий, сахарно-кардамонный пар.
– Восхитительно! – произнес он через несколько секунд.
– Спасибо. Страшно рада, что вам нравится.
– Первый раз пробую хлебный пудинг, – сообщила мне Рита. – Слегка напоминает вафельный пирог с ягодами, только без ягод.
– А это что такое? – спросила я.
Но ответа так и не узнала, потому что в эту самую минуту завыли собаки.
Волоски на руках у меня встали дыбом.
Собаки так выли
