"Потому что те моменты, что связали нас по рукам и ногам… Их нельзя вычёркивать, даже гипотетически."
Настоящее. У меня есть мечта
= ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ "ВИСЕЛИЦА" ПРИСОЕДИНИЛСЯ К ЧАТУ =
= Феникс уже три часа гуляет… =
= Виселица? Ты наконец-то вспомнил про нас? =
= И не забывал, Охотник. Привет, Рядовой. Привет, Хранительница =
= (◕‿◕) =
= (o_O) =
= Сколько лет не виделись, а? Я тебя в последний раз навещала в медотделе бюро, кажется =
= Да, прямо перед тем, как всё пошло наперекосяк. Рад, что вы все ещё живы =
= Слышал, что с Бродягой и Принцессой стало? =
= Пристрелили обоих, как собак =
= Это было грубо, Виселица =
= Зато правдиво, Рядовой =
= Ладно, ладно, плевать мы хотели на эмоции. Ты лучше скажи, почему мы теряем связь с остальными? Сначала Техник, потом Феникс. Прошло чуть больше суток… =
= Обманывать не стану, Охотник. Хотел по-тихому, без лишней крови. Но, видимо, так будет правильней =
= Нет, Виселица. Что угодно говори, только не про четвёртую =
= Президент инициировал исполнение четвёртой директивы. Все бывшие агенты четвёртого отдела подлежат деактивации. По моим данным, из всех, кого следует обнулить, остались только вы трое =
= Мать твою… =
= Мы подозревали =
= Мерзко, Виселица. Мог бы сказать сразу =
= А что бы изменилось, Рядовой? Сейчас я хочу дать вам выбор. Избежать обнуления не удастся, но вы можете уйти на своих условиях. Напишите близким, попрощайтесь, оставьте голозаписи детям на память. Извинитесь, поблагодарите, скажите слова любви напоследок =
= ОХРЕНЕТЬ =
= Ты серьёзно, Джон? =
= Абсолютно. Ваше устранение у меня приоритете, поэтому я даже толком Тёмными заняться не могу. Сделайте одолжение, чтобы я не тратил время и патроны =
= Проклятье, Виселица! Мы же вместе разгребали последствия кровавой бойни с Тёмными, восстанавливали город, искореняли оставшиеся банды на улицах! =
= Приказ есть приказ, Хранительница. На моём месте мог оказаться любой из вас, и вы бы сделали то же самое =
= И какого это? Убивать своих? =
= Не так сложно, Рядовой. Если подготовиться, конечно =
= Ублюдок ты, Виселица. Мразь =
= Делаю свою работу. Как и всегда =
= И делаешь её хорошо, Джон =
= Охотник. Примешь моё предложение? =
= Да. Но сперва — хочу встретиться. В последний раз =
= Ребята, я тоже принимаю. Трюк с маячком смертника всё ещё в силе? =
= Он будет железобетонным доказательством твоей смерти, Хранительница. Подойдёт =
= Отлично, тогда всем пока-пока. Люблю, целую, обнимаю. Было неплохо работать с вами, друзья =
= Прощай =
= Пока, Хранительница =
= Увидимся =
= ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ "ХРАНИТELНИСHA" ПОКИНУЛ ЧАТ =
= Почему мы ничего не знаем о происходящем с Тёмными? =
= Потому что, Рядовой, мы старая гвардия, уже не ликвидная. Джон работает в поле, в самоволке, поэтому и в курсе =
= А ещё моя контора несёт прямую ответственность за инциденты вроде Тёмных =
= Всё эти ваши фрилансеры. Ладно, Виселица, ты извини за грубые слова. Не каждый день тебя просят совершить суицид =
= Понимаю. Мне бы тоже было тяжело. Всё нормально. Президент обеспечит ваших родных лучшими условиями, на которые он только способен. Деньги, обучение, привилегии. Вы уйдёте героями, обещаю =
= Эх. Если б не твоя слава всегда исполняющего обещания человека, я бы ни за что не согласился на такое. Но Виселица — это виселица. От неё не сбежать. Передавай привет грёбанным машинам, когда доберёшься до них =
= До того света, Рядовой =
= До того света, Джон, Охотник =
= ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ "ROOKEEEEE" ПОКИНУЛ ЧАТ =
= Это ты там на легионе розовом? =
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
= Я =
= Спускайся, я без оружия =
= Ок =
= ЧАТ ЗАВЕРШЁН =
Тумблер, отвечавший за положение в воздухе, оказался медленно опущен вниз. Крупненький корпус машины с той же скоростью начал спуск на крышу высокой новостройки, с двухэтажной парковой, установленной в специальном отделении на верхушке здания. В свете фар, возле коробки служебного лифта, стоял человек, слегка щурившийся и прикрывавший глаза от резкого порыва ветра. Автомобиль всё спускался и спускался, а я попутно с этим готовил две жизненно необходимые вещи — пистолет и бутылку виски. Крепкий, натуральный алкоголь приятно булькал в коричневом сосуде со стёршейся от времени этикеткой.
Прощальный подарок старому товарищу.
Щёлкнула и с гулом уехала вверх дверь водительского сиденья. Моргнуло переднее наностекло, окрашиваясь в чёрный сразу после выключения гравидвигателя. Five-Seven болтался в кобуре, слегка трепыхалось на ветру пальто. Я его не любил застёгивать, предпочитая свободу движений стилю. А вот Охотник, поправлявший старенький бежевый плащ, из-за старости обожал закутываться в несколько слоёв одежды. Говорил, что так согревает свои кости. Мы не верили, думали, шутит. А потом, на общем застолье, Пётр Васильевич признался, что лично оперировал его после какого-то тяжелого задания.
Почти всё, что могло сломаться в организме Охотника, было сломано. Пришлось собирать кости из осколков, осторожно сшивая каждую из них хирургическим лазером. Десять часов на столе, почти без анестезии — органы восстанавливались на месте ассистентом главврача. Никто не знает, как Семёныч выжил. Из органического у него по итогу остались только кости и мозг, а остальное пришлось заменить на синтетику и импланты. В таких случаях фантомная боль, преследующая "родные" части кибернетически модифицированных людей, неизбежна. Хорошо, что Охотнику было просто холодно, а не что похуже.
— Как кости? — мягко улыбнулся я старику с седыми дредами.
— Всё так же мёрзнут, — хмыкнул он, с механическим "ВЖИК!" двигая глазными яблоками. Ставили с расчётом на длительную экспуатацию, не на качество. А Семёныч после и вовсе отказался менять то, что ему вкрутили. Стандартный голубой цвет горел двумя фонарями, когда я подошёл поближе. — Давно не виделись, Джонатан.
— И впрямь, — кивнул я, пожимая сухую ладонь. Вместе мы отошли к краю парковки, плотному механическому ограждению в метр с гаком высотой. Единственный сосуд быстро перекочевал в слегка дрожавшие на холоде руки. Из моего рта с каждым словом вылетало облачко пара, а вот со стороны Охотника такого не было. Искусственные лёгкие проводили безотходный обмен кислородом и углекислым газом — всё тратилось на поддержание системы жизнеобеспечения. — Сигнал маячка Хранительницы уже пропал.
— Быстро она, — хмыкнул Семён, откупоривая виски и прикладываясь к бутылке. Выдохнул, смотря вперёд, на город. Покрытые тенью небоскрёбы пониже стояли молчаливыми монументами, а вокруг зданий бюро и конторы мельтешили дроны-наблюдатели. — Я скучал, на самом деле. Не представляешь, зараза ты такая, как.
— Ага, — вздохнул я, вслед за старым товарищем делая два больших глотка. Горячий, жгучий горло напиток прокатился вниз, заставляя облокотиться на ограждение. — Жаль, что мы встретились вновь в таких… Неприятных обстоятельствах.
— Угомони ты официоз, Джон, — хрипло рассмеялся старик. — Ты да я, небоскрёб, бутылка виски и вечная ночь. О чём ещё мечтать напоследок, чёрт подери!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Рад, что тебе нравится, — рассмеялся я, вынимая смятую пачку. Взяв одну сигарету в зубы, ткнул упаковку Охотнику. — Будешь?
— От такого не отказываются, — протянул Семёныч, вытягивая тонкую табачную сосиску. — Смотри, как умею… — с этими словами он поднёс к сигарете указательный палец, от которого после тихого щелчка поднялся огонёк, подпаливший табак. В воздухе запахло газом. — Оп! Ма-ги-я!
