от ее капризов, насмешек, бесчувственности, жадности и черной неблагодарности – пусть не думает, что она все забыла.
Они разговорились. Хозяйка рассказала о последних событиях в столице, о покушении и встрече с хахалем принцессы, а новорожденное, так сказать, привидение принялось пересказывать сплетни горничных.
– Кузина ваша командору своему рога наставила, и он ее прогнал, толстуха Эме своими ушами слышала, как она рыдала и клялась, что невинна, как монашка, а он сказал, что он ей не верит, что он все знает, и чтобы она не делала из него идиота, и если еще раз что-нибудь подобное случится, то он ее из окошка выкинет.
– Значит, не прогнал, – возразила танна Далия.
– Да нет же, до этого он сказал, что все кончено, и он ее больше знать не знает, Эме как раз с этого момента начала слушать.
– Свистит твоя Эме или что-то путает.
Ирена хотела поспорить, но передумала: пришло время достать из рукава козырного туза.
– Кстати, а как ваши дела с королем? – хозяйка неопределенно пожала плечами, и она продолжила, как бы мимоходом: – Вы уже знаете, что он таскается к этой бабе, по которой в последнее время все с ума сходят – у нее еще муж страшный, как отшельник после пяти лет благочестивой жизни, и жутко ревнивый? Как ее зовут-то? – она сделала вид, что старается вспомнить имя.
– Ива Нелу? – потрясенно спросила хозяйка.
– Да, точно, – Ирена наслаждалась произведенным эффектом. – А за вами он приударил, чтобы отвлечь всеобщее внимание, и чтобы муж ни о чем не догадался, потому что, если бы он узнал правду, то взбунтовался бы, как пить дать, и пришлось бы его упечь в каменный мешок, а он же первый министр, страшно умный, его нельзя в мешок. Хотя был бы умный, не женился бы на такой красотке, когда сам такой страхолюдина. Ну и еще, конечно, надо было принца от вас отвадить раз и навсегда – это я про короля. Но не расстраивайтесь, шанс стать запасным вариантом у вас есть, – Ирена хихикнула.
– Откуда ты все это знаешь? Король уехал больше недели назад.
– Я случайно подслушала его разговор со старикашкой, его камердинером, еще когда жива была.
Танна Далия была в бешенстве. Глядя на ее побелевшее лицо и сверкающие глаза, в которых отражался тусклый свет свечей, Ирена вновь испытала ни с чем не сравнимое удовольствие.
– Чего вы так взбеленились-то? – невинным тоном поинтересовалось привидение.
– А что, мне должно понравиться, что из меня делают дуру?! Он рассорил меня с Арно, разогнал моих друзей, уничтожил остатки моей репутации, я не могу выехать в город без риска быть разорванной толпой, а когда правда выйдет наружу, я еще и превращусь в посмешище, – она металась по комнате, словно разъяренная тигрица в клетке.
– Подумаешь, репутация, – пренебрежительно пожала плечами Ирена, – зато теперь вы богаты. И все перед вами лебезят. А насчет посмешища это вообще легко – вам просто надо отбить короля у этой бабы.
Хозяйка продолжала презрительно раздувать ноздри, а Ирена загорелась новой идеей.
– На самом деле, как я знаю, она пока еще вертит хвостом. Вам надо как-то вклиниться между ними. Я постараюсь выяснить про нее что-нибудь полезное, что могло бы их поссорить.
Она полетела за танной Далией, которой, видимо, надоело метаться по спальне, и она решила переместиться в комнату попросторнее.
– Куда это вы собрались? – с внезапной тревогой спросила она, видя, как хозяйка устремилась прямо к балконной двери.
– Мне нужно на воздух, я здесь задыхаюсь. Иди сюда, – она махнула рукой, однако Ирена продолжила маячить в дверном проеме.
– Мне и здесь хорошо, – угрюмо отозвалась она, – а вам там нечего делать. Кто-нибудь услышит, что вы разговариваете сами с собой, и решит, что вы умом тронулись.
Хозяйка, ясное дело, ее не послушала и продолжила торчать на балконе. Целый час они обсуждали череду убийств и покушений, и ни к какому выводу не пришли.
– Вероятно, тот гвардеец, которого я тогда видела, точнее, слышала, и пытался вас продырявить. Надо слетать в мертвецкую, может, он еще там, хотя это маловероятно. А лакея ухажера вашего покойного, то бишь, Дамиани, так и не нашли? … Да, негусто.
Тут Ирена, напустив на себя таинственный вид, объявила, что ей пора покинуть дворец по своим потусторонним делам, о которых не следует знать простым смертным, и пообещала вернуться завтра с новостями. «Потусторонние дела» состояли в наблюдении за ночной жизнью дворца, то есть попросту говоря, в подглядывании и подслушивании, благо, возможностей у нее было хоть отбавляй. В дверях она остановилась, сраженная внезапной мыслью.
– Но раз вы обычный человек, то кто же тогда Трианский дьявол?
23
Следующий день оказался еще длиннее и тяжелее, чем предыдущий. Мелина почти не вставала с кровати и глядела в потолок, время от времени разражаясь рыданиями. В перерывах между рыданиями и созерцанием потолка она разговаривала с оставшимися с ней в спальне Далией, Матильдой и Эмилией, поверенными ее любви, то осыпая обвинениями и оскорблениями недостойного труса и предателя Лозанна, то пытаясь выяснить, что она сделала не так, и как теперь можно исправить то бедственное положение, в котором она оказалась. Простые ответы, вроде «это уже неважно» и «никак» ее удовлетворить не могли, поэтому перебирание воспоминаний продолжалось час за часом.
Всему этому безобразию не виделось ни конца, ни края, поэтому на восьмом часу Далия положила ему конец самостоятельно, почти насильно влив в принцессу дозу снотворного, способную свалить с ног небольшую лошадь. Наказав Матильде Лавага бдить за сном ее высочества (что та немедленно исполнила, заснув на кушетке рядом), Далия прошла в свои комнаты и бросившись на кровать, мгновенно провалилась в сон. Проснулась она от дуновения ветра на своем лице и открыв глаза, обнаружила перед собой призрак горничной.
– Я тут уже битых полчаса летаю над вами, – заявила Ирена. – Вам надо отравить эту мелкую упырицу, пока она вас самих в гроб не уложила.
– Она не упырица, просто у нее чересчур бурный темперамент, и к тому же она слишком привыкла к тому, что люди всегда рады исполнять ее желания, что не представляет, как может быть иначе. Со временем она научится более здраво смотреть на вещи и держать себя в руках. Может быть, – ответила Далия, с сожалением распрощавшись с надеждой выспаться. Зевая, она отправилась в ванную, чтобы умыться. Вода в бочке уже нагрелась от жары и не принесла желаемого облегчения. Ирена с изумлением оглядела большую, почти метровую железную ванну на ножках и присвистнула.
