на дню, потом каждый час, а когда я вдруг осознал, что стал просыпаться с этой мыслью и засыпать с ней, было уже поздно бить тревогу. Я понял, что дело дрянь, и мне конец. Я еще немного потрепыхался, чем, наверное, немало вас повеселил. В общем, я пришел объявить о своей капитуляции. Вы говорили Камилле, что заберете меня у нее, так вот, я ваш. И предложение, которое я сделал в Арласе, еще в силе, хотя я понимаю, что вряд ли оно сейчас для вас слишком заманчиво… – он замолчал, вероятно, ожидая ответа, однако Далия тоже молчала, изучая взглядом узор на ковре. – Ладно, не буду больше надоедать. Доброй ночи.
Он встал и решительно направился к двери. Она молча провожала его взглядом. В голове ее было светло и пусто. Первой мыслью, случайно забредшей в это пустое пространство, было наблюдение, что капитуляция командора Рохаса очень сильно походила на кавалерийскую атаку. Второй, довольно запоздалой – что для них обоих будет лучше, если она сделает вид, что этого разговора не было.
В то же мгновенье она словно со стороны, совершенно его не узнавая, услышала свой голос:
– Не спешите, командор. Я слишком долго вас ждала…
На следующий день после обеда, напоив Мелину очередной порцией успокоительного, она отправилась поговорить с таном Бошо, главным дворецким Торена. После добрых сорока минут поисков и расспросов прислуги она обнаружила его на каретном дворе, где и объявила о своем желании занять пустовавший павильон в саду. Достойный мэтр, немного оторопев, опасливо заметил, что в связи с отсутствием распоряжений короля на этот счет выполнить просьбу благородной танны Эртега не представляется возможным, но Далия успокоила его, заявив, что это вовсе не просьба, а распоряжение короля не замедлит поступить, как только он вернется, а пока хватит и согласия принцессы. После непродолжительной борьбы дворецкий, не нашедший в себе мужества поссориться с новой фавориткой, сдался, и вечером Далия победоносно въехала в летний павильон под обиженным взглядом Ирены, наблюдавшей за ней из окна.
– Зачем это вам понадобилось переезжать? – угрюмо спросило ее привидение, когда, отдав распоряжение Сельме собирать сундуки, она возвращалась в покои принцессы. Далия туманно сослалась на почет, комфорт, близость к покоям принцессы и наличие большого количества свежего воздуха, после чего радушно пригласила бывшую горничную на новоселье. Та была вынуждена признаться, что по какой-то таинственной причине выходить за пределы стен дворца она не может.
– Какая жалость! – всплеснула руками Далия, беспощадно изгоняя слегка обозначившиеся угрызения совести – в конце концов, другого способа избавиться хотя бы ночью от компании чрезмерно общительного и любопытного призрака у нее не было.
Впрочем, возможностей поговорить, по крайней мере, у Ирены, оставалось хоть отбавляй, и она не упускала ни одной из них.
– Командор ваш сегодня беседовал с вашей писклявой подружкой и улыбался ей, – говорила она Далии, например, когда та вместе с Мелиной и другими фрейлинами играли в карты.
– Кажется, сегодня вы ночевали одна, а между тем кавалер ваш где-то шатался по городу – ушел в полночь и вернулся уже под утро, – радостно сообщала она во время обеда. – Вам нужно пресечь это немедленно. Он, небось, вешает вам лапшу на уши, что шатается по службе, а вы ему верите, а в итоге закончится все как с принцем или хахалем принцессы. Ничему вас жизнь не учит.
В общем, убедившись в полной своей безнаказанности, привидение распоясалось окончательно, но Далия уже привыкла к ее присутствию и пропускала ее болтовню мимо ушей, почти не испытывая желания запустить в нее чем-то тяжелым.
Несмотря на кажущуюся беззаботность, Далия испытывала подспудную тревогу. Пусть даже она и была просто ширмой для связи короля с Ивой Нелу, это не слишком меняло дело. Весь двор считал ее его любовницей, и, если их с Сидом роман откроется, королю придется что-то предпринять, он не потерпит такого урона своему достоинству.
Несмотря на предпринимаемые меры предосторожности, которые должны были свести к нулю эту вероятность, она продолжала просыпаться от ужаса, когда голова Сида скатывалась с плахи прямо к его ногам.
– Мне не хочется тебя огорчать, – однажды сказал он перед тем, как покинуть ее утром, когда она выглядывала из окна, чтобы убедиться, что в саду никого нет, – но у короля сейчас есть заботы поважнее, чем ты или Ива Нелу. Кроме того, даже если я попаду в передрягу, уверен, ты что-нибудь придумаешь, чтобы спасти мою шкуру. Я не знаю никого, кто мог бы сравниться с тобой в изобретательности, любовь моя, а ведь я в своей жизни повидал немало прощелыг.
– Вы невежа и грубиян, командор, – ответила она, запуская в него подушкой. – Подите прочь.
Разумеется, он никуда не ушел.
Она пришла к выводу, что он прав, однако по какой-то неизвестной причине тревога ее нисколько не уменьшалась. И после того, как Ирена, поделилась с ней очередной порцией своих наблюдений, ее страхи приняли более четкие очертания, грозя вылиться в панику.
– А вы знаете, где прошлой ночью был ваш любовничек? – торжествующе спросила она. – К нему приходили какие-то странные люди в масках и в плащах с капюшонами, так вот они заперлись в Красной комнате и просидели там около часа. Я видела из окна, как они подходили, но не обратила внимания, а когда обнаружила их, они уже прощались, так что я не знаю, о чем они говорили, – Ирена явно не могла простить себе такой оплошности. – Один из них сказал, как бы повторяя: «Итак, день пророка Илада, пароль Бельфегор». Очень похоже на то, что ваш сердечный друг замешан в каких-то темных делах. Попахивает даже заговором.
Далия, ничего не ответив, в задумчивости отправилась бродить по коридорам. Если Сид действительно был заговорщиком, то это объясняло ее тревогу. Ирена кружилась над ее головой и продолжала что-то говорить, но ее слова сливались в один неразличимый шум. В дверях она столкнулась с высокой девицей в одежде горничной. «Это же оглобля Амина!», голос призрака, наконец, достиг ее сознания.
Далия медленно оглядела кланявшуюся ей горничную.
– Тебя зовут Амина? – спросила она.
– Да, танна, – ответила та, в испуге воззрившись на нее.
– Ты рассказывала, что видела танну Нелу в приемной королевы с мужчиной, и это был не ее муж, – в голосе Далии не было ни намека на вопрос.
– Откуда… – служанка с ужасом попятилась.
– Неважно. Кто он? Я знаю, что ты прекрасно разглядела и узнала его, хоть и наврала подругам.
Амина подняла руку с явным намерением осенить себя священным знаком.
– Не сметь! – прикрикнула на
