Начав работать еще в британской Палестине, она создала систему профилактической медицины, центры по уходу за младенцами и больницы в ишуве, а затем и в Израиле. Американский еврейский объединенный распределительный комитет (Joint) также активно действовал в стране. По крайней мере на первый взгляд эти организации функционировали как благотворительные, а не как национальные.
Некоторые группы среди американской еврейской элиты полностью отмежевались от Сионистской организации. Самым радикальным из них был Американский совет по иудаизму, который зашел так далеко, что начал яростную антисионистскую пропаганду; его члены помогали представителям арабских стран готовить выступления в ООН, когда решение о разделе еще не было принято. Другие группы, такие как Американский еврейский комитет (АЕК), заняли более умеренную позицию. Их беспокоило участие в делах, которые могли бы представить евреев как нацию, а не только как конфессию, и отмежевывались от сионизма. Этой позиции придерживалось и реформаторское движение. По мере того как стала известна судьба европейского еврейства, лидеры несионистского американского еврейства все больше склонялись к тому, чтобы примкнуть к сионистской борьбе, а также внести щедрые пожертвования для закупки оружия, создания оружейной промышленности в Израиле и финансирования Войны за независимость. Лидеры АЕК Джозеф М. Проскауэр, а позже Джейкоб Блаустайн и главы Объединенного еврейского призыва Генри Моргентау-младший и Генри Монтор установили прямую связь с Бен-Гурионом и его коллегами из сионистского Исполкома, минуя руководство Сионистской организации Америки. В то время у Сионистской организации Америки было сильное и влиятельное руководство во главе с Аббой Гиллелем Сильвером и Эммануэлем Нойманом, которое не сходилось во взглядах с Бен-Гурионом по многочисленным вопросам и, соответственно, не демонстрировало готовность мобилизоваться для оказания помощи государству по целому ряду требований. Эта позиция не устраивала Бен-Гуриона, который считал, что Сионистская организация должна быть безоговорочно привержена Государству Израиль.
Создание государства поставило два основных вопроса в повестку дня в отношении Сионистской организации. Первым было определение разницы между сионистами и несионистами в нынешней ситуации, когда государство уже существовало. Второй вопрос – пересмотр границ суверенитета государства по отношению к Сионистской организации. Бен-Гурион теперь не видел реальной разницы между сионистами и несионистами; ни одна из групп не иммигрировала в Израиль, в то время как обе хотели, чтобы Израиль процветал, и действовали в его интересах. Более того, возможности несионистов по сбору средств оказались намного существеннее, чем у сионистов. Что касается политического влияния, то у несионистов были гораздо более влиятельные связи. Сионистская организация потерпела резкое падение как престижа, так и влияния, в то время как несионисты во главе с президентом АЕК Блаустайном требовали четкого определения границ власти государства, которая распространялась бы только на его граждан, без каких-либо поползновений по отношению к американскому еврейству. Они также потребовали, чтобы Соединенные Штаты были определены как «диаспора», а не «рассеяние» (термин, подразумевающий, что евреи должны иммигрировать в Израиль) и чтобы лозунг «собирание изгнанников» не применялся к американскому еврейству, но только к странам, где евреи находились в бедственном положении.
Фактически в вопросе иммиграции не было разницы между несионистами и сионистами. Оба считали Соединенные Штаты родиной, а не местом изгнания. Но сионисты хотели, чтобы Израиль признал их посредником между новым государством и евреями диаспоры; Сионистская организация будет представлять этих евреев по отношению к Израилю и представлять Израиль для них. Бен-Гурион сразу отверг эту идею; суверенное Государство Израиль могло устанавливать отношения с кем бы то ни было. Он категорически отказался предоставить Сионистской организации исключительные права в качестве посредника. По его словам, есть много евреев, которые не были сионистами, и они также хотят сыграть свою роль в строительстве государства. Здесь сошлись два интереса: государства, определявшего себя как центр и источник чаяний мирового еврейства, и интересы несионистов в том, чтобы помешать Сионистской организации получить статус единственного представителя евреев диаспоры.
Бен-Гурион был непреклонен: только граждане Израиля имели право влиять на его политику, а евреи, не живущие в нем, не имели права вмешиваться. Однако он заявил, что государство не намерено вмешиваться во внутренние дела американских еврейских общин. Это был дух «взаимопонимания», достигнутого между Бен-Гурионом и Блаустайном. На Двадцать третьем сионистском конгрессе в 1951 году, первом после создания государства, цели сионизма были изложены в Иерусалимской программе: «Задачая сионизма заключается в укреплении Государства Израиль, собирании изгнанников в Эрец-Исраэль и заботе о единстве еврейского народа». Это определение было крайне двусмысленным. Упоминание о «собирании изгнанников» не проводило различий между странами, в которых евреи находились в бедственном положении, и евреями Запада, но факт, что оно не было направлено в отношении евреев Запада. Формулировка «еврейский народ» также была чрезвычайно расплывчатой ввиду беспокойства за чувства Блаустайна и других несионистов.
Однако конгресс решил, что Израилю следует принять закон, признающий особый статус Сионистской организации как представителя евреев диаспоры. Такой закон противоречил не только «договоренностям» между Бен-Гурионом и Блаустайном, но и интересам Израиля, как их понимал Бен-Гурион. Следовательно, на пути от решения конгресса до принятия закона Кнессетом статус Сионистской организации был подорван. Параграф, описывающий Сионистскую организацию как «представителя еврейского народа», был удален и заменен описанием ее как «уполномоченного агентства», действующего в Израиле для развития и заселения страны, абсорбции репатриантов и координации деятельности еврейских учреждений, работающих в этих сферах в Израиле. В 1954 году между Сионистской организацией и правительством был подписан договор, согласно которому Сионистская организация получила официальный статус представителя мирового еврейства во всех вопросах, касающихся ее миссий. Но это соглашение не помешало правительству Израиля вести переговоры с другими еврейскими организациями. Предприятие State of Israel Bonds (Облигации Государства Израиль) с доходом от продаж выше, чем у United Jewish Appeal (чей доход снизился в 1950-е годы), было передано в руки несионистов.
Бен-Гуриону было легче вести переговоры с представителями несионистских организаций. Представители Сионистской организации были членами партии с политическими претензиями, стремившимися вмешаться в дела Израиля как изнутри, так и извне. Несионисты, со своей стороны, не хотели вмешательства Израиля в дела диаспоры и соответственно воздерживались от вмешательства в дела Израиля. Вместо политической власти они просили лишь уважения и чтобы к их советам прислушивались. Бен-Гурион утверждал, что Сионистская организация выполнила свою роль, и выступал за ее роспуск, но даже в своей собственной партии он не нашел поддержки этой позиции. Многие в израильском руководстве чувствовали приверженность организации, которая только недавно возглавила борьбу за создание государства. Они также признали, что Сионистская организация и Еврейское агентство (многие состояли и там, и там) имели опыт в организации иммиграции, а также в приеме и абсорбции репатриантов. Поэтому они поддержали дальнейшее существование
