Он поднял трубку связи с дежурной частью:
- Ну-ка давайте сюда педрилу этого!
- Девка-то, пока мы сюда ехали, и вовсе передумала: ничего, мол, не было. Хорошо - заявление прямо на месте отобрали. Проводим очную ставку, она - в отказ. И вообще чуть ли не сама себя отлупсовала. Этому бы дурачку понять свое счастье и подпеть. Совсем другой поворот. Любой нормальный мужик на его месте так бы и сделал. Так нет, он теперь, видишь ли, перед дружками гордится. Мужчиной стал! Вообще-то, меж нами, девочками, совет ему не не самый плохой дали. Логика в нем есть, - начальник розыска интимно понизил голос. - По себе знаю: дашь затрещину, порыдает и минут через пять - десять шелковой становится. Ну, если совсем тяжелый случай - можно по печени разок-другой. И без следов! Но чтоб так измордовать, это не по-людски!
В коридоре послышались ободряющие выкрики, и в кабинет ввели прыщеватого долговязого парня в вытертой, пропитавшейся соляркой телогрейке.
- Подумал?
- А чо мне? Что было, то и...
- Ты хоть въезжаешь, что тебе вместо армии семь лет корячится? А?
Парень затоптался.
- На нары в самом деле захотел? Не слышу!
- Да не.
- То-то что не. Ну и?..
- Так чего уж теперь, если уеб я ее?
- А вот она говорит - не успел.
- Да чего там не успел? Очень и успел. Еще врет, лярва!
- Спугнули, говорит.
- Так чего спугнули? Это ж когда было-то? Уж когда еб! А так... и пальцем тоже. Неужто не отличу? Я мужик!
- Ты видал идиота?!..- начальник розыска захлебнулся негодованием. - Да его в дурдом направить следует!
- Чего в дурдом? Не глупей других.
- Значит, подтверждаешь изнасилование?
- Как это? Не! Все по согласию.
- Хорошенькое согласие, после того как ногами отметелил.
- Так и... Это она поначалу кочевряжилась. А потом очень даже и подмахивала. И это... попросила, чтоб в нее не кончал. Если б насильно, неужто попросила?
- Выходит, еще и ублажил?
- А чо? Я так думаю, ей понравилось. Потому, может, и заявление забрать хочет, что за клевету стыдно.
- Действительно, после такого-то удовольствия еще и жаловаться?.. Вот погоди, отыграются на тебе в камере!
Начальник розыска выглянул в коридор, где дожидался помдеж:
- Все! Оформляйте опарыша. А девку везите на экспертизу. И на этом точка. Переходим ко второму действию. Выкладывай, Мороз, с чем приехал. Если опять по сыночку генеральскому, так все уже порешали. Только между нами - похоже, малый на иглу крепко подсел. Так что ждут нашего Тальвинского огромадные хлопоты. Еще вопросы имеешь?
- Имею. Ты вот мне по старой дружбе поведай, у тебя все мальчики на "тачках"? - Ну!
- Я сейчас глянул: перед отделом сплошь иномарки. На какие шиши они все это напокупали? - Не знаю.
- Как это?
- А так. Не мое это дело. По работе я с него спрашиваю. А дальше - частная, извини, жизнь. Кто и где "бабки" забивает - не моя боль. Понял?
- Нет. Сам-то вот на чем ездишь?
- На чем надо, на том и езжу. Бестактные вопросы задаешь. Это тебе, слава Богу, не прежние года, когда за каждую покупку на партбюро отчитывались. И вообще, пришел по делу - давай делом заниматься.
4. Едва выйдя из кабинета, Мороз нос к носу столкнулся с Вадимом Ханей. Постаревшим, попритухшим, но с той же беззаботной лукавостью на физиономии. Не виделись они пять лет - со дня Ханиного увольнения из милиции.
- Вадька! Ты что - восстановился?
- Поднимай выше! Перед тобой адвокат с трехлетним стажем. Поначалу, когда меня из ментовки выперли, сильно расстраивался. Бумаги какие-то писал на восстановление. Слава Богу, не пошли навстречу. Теперь очень даже доволен. На меня, знаешь, какой спрос? У! Только успевай вертеться. Зато и сам при "бабках", и следопутам жить даю.
- То есть?
- А как же!. Следователь, он же, если не совсем ошпаренный, от обвиняемого "на лапу" напрямую никогда не возьмет. А тут адвокат. Старый дружбан, который не сдаст. А хитрушек, чтоб "бабки" "срубить", сам знаешь, полно. Из-под ареста там освободить, статью поменять, наказание снизить. Все, как говорят, в наших руках. Обвиняемый меня, само собой, благодарит. А я уж завсегда с кем надо поделюсь. "Подлянки" никому не бросаю. В нашем деле все должно быть по-честному, на доверии.
- Другими словами, зубами за подзащитного глотку не рвешь.
- Опять смотря кто! Если человек при серьезных "бабках", можно и расстараться. Но и тут мы со следаком, случись чего, одну мазу держать будем. И на судью, если надо, выйдем. Все ж в обойме! Каждый на своем месте.
- А вместе - единая правовая система, - мрачно констатировал Мороз. - Что о Чекине знаешь?
- Плох Чекин, - на подвижном Ханином лице обозначилось огорчение. - Пьет по-черному. Из дома выгнали. Пытались мы его к адвокатскому делу пристроить, но - не годен оказался. Не умеет договариваться. Совсем, совсем мужик ломается. Просто ума не приложу, что и делать.. - Вадим Викторович! - закричал выглянувший в коридор помощник дежурного. - Начальник следствия разыскивает. Не могут без вас начать.
- О! Всем Ханя нужен. Извини, опаздываю. Очень у меня сегодня вкусная двести первая. (сноска - "статья 201 уголовно-процессуального кодекса - ознакомление обвиняемого с материалами дела перед их направлением в суд). Держи визитку и не теряйся. Если срочно понадобится адвокат, имей в виду - я тебя "забил".
Многозначительно подмигнув и потерев предвкушающе пальцы, Вадим Ханя заспешил дальше - он снова был в полном порядке.
Мороз же направился к выходу.
- Виталий! - внезапно окликнули его.
Из глубины коридора к нему шагнули те самые подруги потерпевшей.
Теперь, длинноногие, в коротеньких юбочках под распахнутыми приталенными пальто, с распущенными волосами вокруг свежих лиц, они стояли перед ним одинаково стройненькие и изящные, будто чайные ложечки.
- Чего так официально? Зовите меня запросто и без затей - Виталий Николаевич, - прикидывая, кто из двоих мог его окликнуть, Мороз всмотрелся в дерзкие глаза влепившей лихую пощечину брюнетки. Заметно волнуясь под его взглядом, она торопливо сдула наплывший на глаз локон. Как когда-то ее мать. Ну, конечно!
- Марюська! Чтоб я сдох, Марюська!
- Узнал! - гордясь перед подругой, она небрежно протянула ладошку.
- Но с трудом! - Мороз в демонстративном восхищении крутнул ее вокруг оси.
- Что? Изменилась? - подначила раскрасневшаяся девушка.
- Не то слово, - "подружка с ее безукоризненными чертами лица и припухлым ротиком все-таки поинтересней", - вскользь подметил он. - Так это вашу, стало быть?...Как же вы, девочки, дошли до жизни такой?
- Говорила я этим дурам, нечего в глухомань ехать, - помрачнела Марюська. - Жизнь понаблюдать захотелось. Вот и получили полной мерой... Кстати, это Оля!
- Да уж, нагляделись сельской экзотики. На всю оставшуюся жизнь, - глубоко, объемистой грудью вздохнула Оля, бросив на Мороза быстрый взгляд.
"Положительно - получше будет".
- Ты нас не подвезешь к центру? А то сюда-то приволокли. А отсюда за так никто не хочет.
- Конечно, таких-то красавиц, - приобняв обеих за тоненькие - наверняка по шестьдесят - талии, Виталий шагнул на мороз. Ощутил, что обе - каждая со своей стороны - охотно к нему прижались.
Кажется, намечалось очередное приключение.
- И как она теперь жить, бедная, будет? - Оленька озабоченно потрясла головой, окутав ее заклубившимися мягкими светлыми волосами. - У нее ведь жених. Узнает - бросит. Такой идиот!
- Бросит - значит, доброго слова не стоит, - маленький Марюськин ротик зло искривился. - Сколько ей говорили, расслабься, живи сегодняшним днем. Так нет, все для него себя берегла. Вот и доохранялась.
Оленька расстроенно провела пальчиком по глазу, проверяя, не потекла ли краска.
- Знаешь, она нам рассказывала, как все было, - припомнила Марюся. - Она сперва долго сопротивлялась. Пока сил хватало. А когда уже все, лежала и звезды считала. Много-много звезд!..Там и впрямь люди какие-то проходили. Еще до того. Она им кричать стала. Так они, сволочи, быстрей на другую сторону...
- Все быдло, - убежденно объявила она. - Его счастье, паскуды, что он на Таньку, а не на меня попал.
- И что бы было? - отогревая застывшие замки на дверцах машины, заинтересовался Мороз.
- Целым бы не ушел. В крайнем случае сделала бы вид, что хочу взять минет. Да и - откусила!
Мороз, раскрывая перед ними дверцы, захохотал было, но, скосившись на упрямый, иссеченный морщинками лобик Марюськи, осекся: девочка не шутила.
- Сударыня, вы случаем не мужененавистница? - слабосильный аккмулятор кое-как "схватил", и машина двинулась к шоссе.
- Еще чего? По обоюдному согласию всегда пожалуйста, - повернувшись в полоборота к устроившейся на заднем сидении Оленьке, Марюська намекающе подмигнула, вызвав понимающий мелодичный смех.
- Ладно, рассказывай: откуда свалилась? - оборвал Мороз. - Что ты? Где? Вообще - как? - Вообще - всегда! - Марюська вытянула вдоль салона длинные ноги, потянулась. - В этом году поступила на филфак. Бабушка умерла. Квартиру забрали. Так что живу в общаге. Вот вместе с девчонками. Старею - скоро восемнадцать стукнет.
