Но Кормчий просто ушел.
В мире, объединенном смертью, не нужны слова.
Глава третья
В коридорах, мастерских и ангарах царило нервное оживление. Люди сновали взад и вперед, словно не зная, как остановиться и обрести покой. Но покой сейчас возможен лишь в яростном, ожесточенном труде, направленном на победу.
Бастион перешел на осадное положение.
На огромной, как раньше казалось, посадочной грани сейчас было тесно от людей и машин. Все видимое пространство заполонили непривычного вида корабли.
Каравеллы – символ человеческого разума, светлого стремления стремления расширить горизонты познания, вдохнуть полной грудью, обрести свободу путешествий меж звезд…
Всеми забытые, они тысячелетия пролежали в бескрайних недрах Базы, с тем, чтобы сейчас оказаться брошенными в пекло безжалостной бойни. Жизнь величественна… и несправедлива.
Мах пружинисто расхаживал вдоль плотных рядов каравелл, отдавая короткие распоряжения техникам. Следом, с трудом поспевая за резкими маневрами Маха, следовал Живодер. Чуть в отдалении, постоянно натыкаясь на неожиданные препятствия, мешая суетливому движению людей и грузов, болтался Одноглаз. Он уже начал осваиваться в чужих мирах, понимая, что даже жизнь на стерильной, обеспеченной продовольствием и драгоценной водой космической базе далеко не безоблачна.
– Ходовые серверы каравелл должны четко синхронизироваться с Главным Сервером Бастиона, – говорил Мах. – Надо быть уверенным, то мы сможем сконцентрировать удар в нужном месте!
– Серверы дряхлые, – с сомнением отвечал Живодер. – Зиг ознакомил меня с земной электроникой: примитив, конечно, но может, для наших целей…
– И думать забудь, – отрезал Мах. – С земной электроникой не могут разобраться сами земляне.
– Главная проблема – с софтом, – поддакнул Живодер.
– Чего? – Мах непонимающе вскинул брови.
– Не важно! – отмахнулся Живодер. – Ладно, поищем в Бастионе – что-то где-то отломаем, приспособим…
– Учти: времени в обрез! – напомнил Мах.
– Знаю, – вздохнул Живодер. – Иначе можно было бы много интересного сочинить. Из подручных материалов.
– Поясни! – потребовал Мах.
– Ну… – замялся Живодер и вдруг округлил глаза, указывая пальцем куда-то вверх. – Э… Как сказать…
Мах остановился, с подозрением глядя на Живодера.
– Ты не темни, – с угрозой сказал он. – Говори прямо.
– Ну… Ведь у Бастиона имеется силовая установка?
– Откуда мне знать, что тут имеется? – пожал плечами Мах.
– Имеется-имеется, – заверил Живодер. – Иначе откуда энергия, гравитация… Так вот, простейшую туннельную пушку я бы сделал. Осталось только найти материалы… Ну и сам силовой агрегат, разумеется…
– Силовой агрегат Базы неприкосновенен! – раздался прямо над ухом строгий голос Нейлы.
Живодер виновато развел руками: я, мол, предупреждал!
– Ясно, – сказал Мах. – Ну что поделаешь…
И добавил тихонько:
– Запомни на будущее!
Они прошли немного и остановились у сходней одной из каравелл. Двое техников ковырялись в полуразобранном коническом теле боеголовки.
– А вот наше настоящее, – сказал Мах. – Ну, как движется?
Тучный лысоватый техник поднял ничего не выражающий взгляд на Маха и снова вернулся к работе.
– Движется-то движется, – задумчиво сказал он. – Да только куда?
– Как долбанет сейчас эта колба, узнаете – куда, – проворчал его товарищ, в массивных очках, захваченных, по всему, при бегстве с Земли. – Напихали плутония, проводков понавертели – и радуются. Дикари, да и только!
– Это он про краткоживущих, – пояснил Живодеру Мах.
– Про них, родимых, – продолжал ворчливый. – Те еще юные техники – понаклепали такого дерьма – как только сами в нем не захлебнутся!
– Ну, на то Поджигатели есть, чтобы контролировать! – усмехнулся Мах. – Не будь их – давно уже атомная война случилась бы…
Техники странно посмотрели на Маха. Упоминание врагов-Поджигателей в таком благодушном контексте звучало несколько цинично.
– Шучу, – сказал Мах, чувствуя неловкость подобной шутки.
– А мы – нет, – сказал ворчун, поправляя очки. – Земное устройство почти несовместимо с органомеханикой, понимаешь? Особенно с такой древней, как на этих вот корытах. Вот почудится что-то старичку – нервишка дрогнет – и долбанет эта чертова бомба!
– Делайте, чтобы не долбанула, – попросил Мах. Подумал и добавил, – Пожалуйста!
Техники переглянулись, захихикали. К ним подскочил Живодер, спросил с профессиональным интересом:
– Ну, в чем проблема?
– Да вот, сопряжения нет…
– Ну-ка, ну-ка…
Техники принялись бормотать на птичьем языке, понятном только Темным из Ветви Техников.
– Ну, я пошел, – осторожно произнес Мах.
Оставил техников, продолжил обход.
Работа кипела. Большинство боезарядов уже нашли свой носитель – обреченную на последний полет каравеллу. Как докладывали другие техники – проблем действительно оказалось много. Оставалось надеяться, что все эти чудеса земной техники не вздумают сработать внутри Бастиона.
Он вышел на сравнительно свободный участок: здесь в постоянном ожидании полета замерла сестра. Рядом стояли Гор с Прыщем, мрачно наблюдая за подготовкой импровизированных «атомных ракет».
– Чего такие веселые? – поинтересовался Мах, подходя к друзьям.
– Прыщ, вот, не уверен, что каравеллы долетят, – сказал Гор.
– Никто в этом не уверен, – сказал Мах. – Разве у нас есть варианты?
– Их просто не подпустят, – уныло сказал Прыщ. – Это же элементарно – расстреляют издали…
– Такая опасность, конечно, есть, – сказал Мах. – Если мы бросим корабли в атаку. Но что мешает варварам самим напасть на них?
– Что? – вздрогнул Прыщ.
– Разве он откажутся от соблазна взять такой кораблик на абордаж? – задумчиво произнес Мах. – Я бы не отказался…
Совершенно вымотанный мобилизационными заботами, Гор вернулся «домой». Бесшумно распахнулись лепестки двери, стараясь не шуметь, он вошел.
В манящей свежестью и уютом постели тихо спала Инла. Гор долго стоял посреди комнаты, ловя себя на том, что бессмысленно улыбается, глядя на подругу. Заставил пройти себя к креслу, сесть.
Здесь, на плоскости стола, разбросаны листы с планами, мыслями, набросками. Образное мышление Мима не отпускает его даже тогда, когда необходим лишь трезвый расчет и владение цифрами. В войне, как в торговле: всегда нужно знать, сколько предложить за победу.
Сколько жизней ты готов заплатить в обмен за жизнь еще большего числа людей? К такой математике он не способен. Мим может надеть маску Убийцы, он может даже убивать – и здесь с ним не сравнится даже самый последний негодяй.
Но холодно рассчитать выигрыши и потери… Хорошо, что среди его друзей есть Сильные и Мудрые. Эта задача для них.
Ему же остается другое: сплотить людей, вселить в них веру.
Но верит ли сам Мим в будущее планеты, уже обреченной на варварское вторжение?
Все попытки оттянуть прямое столкновение с ползущей из Бездны силой ни к чему не привели. Видимо, так уж сплелись узелки судеб в одиноком мире, именуемом Землей.
Не оттого ли все события Вселенной отражаются, как в зеркале, в этом Мире, существующем лишь для себя самого?
Не потому ли мудрые Эстеты так тщательно охраняли, Землю от постороннего вмешательства, придумав страшную сказку про планету-убийцу?
Может, все дело как раз в этом одиночестве?
В том, что для жителей этой планеты целая Вселенная замкнулась в самой себе.
В том, что земляне по-прежнему пребывают в убеждении, будто они – единственные разумные существа во Вселенной. Наверное, такой, замкнутый сам на себя мир должен здорово отличаться от любой другой планеты…
Гор пребывал в туманной полудреме, с трудом прогоняя навязчивые мысли. Сейчас следует думать совсем о другом: как совладать с наползающей темной силой? Мах уверен, что нашел решение. Но что-то подсказывает: драться придется всерьез, и заплатить за собственное спасение очень серьезную цену. По сути – за одну только надежду на победу…
– Гор, милый… – голос Нейлы вернул его в реальность. – Ты слышишь меня? Ощущаю активность в районе орбиты Нептуна.
– Что? – пробормотал Гор. Он снова был в своей комнате, в массивном кресле у иллюзорного окна, за которым виднелся ненавязчивый зимний пейзаж: Сервер, как обычно подстроил его под настроение Гора.
– ОНИ движутся к Земле.
Ближний круг уже собрался в каморке Зига. Собственно, каморки как бы и не существовало – стены уступили место бесконечному пространству, в котором вычислительные системы Главного Сервера чертили треки вражеских кораблей, предполагаемые и желаемые направления ударов.
Сейчас здесь царили Сильные: война – это их профессия.
Прыщ излагал тактические соображения, демонстрируя опыт и знания бывалого Летуна:
