сразу понял, что его убьют, и это тронуло мое сердце, сэр, несмотря на его
ужасную глупость. Я не утверждаю, что сделал мудрый выбор, но я решил спасти
этого мальчика. Я бросился к поручням квартердека и ударил авгронга вымбовкой.
Я повторил, что он и его друг на берегу умрут. Я заглянул в мысли этого зверя и
понял, что он мне поверил. Он отпустил мальчика. Именно тогда, сэр, вы добрались
до площади.
Пазел мог только разинуть рот, слушая рассказ Ускинса. Капитан, медленно
кивая, тоже не выглядел склонным позволить Пазелу заговорить. Пока он смотрел, Роуз открыл гроссбух — тот самый, в который Фиффенгурт записал имена
смолбоев, когда их протащили перед ним морские пехотинцы, — и, нахмурившись, пролистал грубые страницы.
— Что бы вы предложили сделать с мальчиком, Ускинс?
Первый помощник откашлялся:
— Сломанная кофель-планка должна быть заменена, сэр, и то же самое нужно
сделать со смолбоем. Ормали, как известно, низки и вероломны, более того: я
прошу разрешения напомнить капитану, что я с самого начала возражал против его
включения в экипаж. Как бы то ни было, нам повезло, что мы обнаружили его
истинное лицо в порту — в порту он и должен остаться. Я предлагаю списать его
на берег как бунтовщика.
— Тогда он никогда больше не отправится в плавание.
— И он не должен, капитан. Приступ безумия в открытом море может
привести к катастрофе.
Роуз посмотрел на гроссбух. Он обмакнул перо во все еще открытую
чернильницу и нацарапал несколько имен. После долгой паузы он сказал:
— Я получил ваш отчет, Ускинс. Вы можете идти. Пошлите клерка
разобраться с этим парнем.
Ускинс не смог сдержать улыбки и низко поклонился. Когда он повернулся, чтобы уйти, его, казалось, осенила новая мысль:
118
-
119-
— Его одежду сожгли, сэр. Кишела паразитами. Конечно, мы захотим вернуть
его форму, которая и так почти не используется, но я уверен, что какая-нибудь
тряпка или что-то в этом роде может быть...
Одним резким движением Роуз вскочил на ноги:
— Мы не будем забирать у него форму, но дополним ее фуражкой и бушлатом.
Мальчика не высадят на берег. Я не был свидетелем того, что произошло на палубе, Ускинс, но посол Исик все ясно видел и считает его действия не безумием, а
исключительным мужеством. Он хочет лично поздравить мальчика и сам заплатил
за фуражку и бушлат. Мнение Его превосходительства о вашем поведении мы
обсудим в другой раз. Вы свободны.
Смущенный и раздраженный, Ускинс ушел. Роуз стоял, пристально глядя на
Пазела, и Пазел смотрел на него широко раскрытыми глазами, не веря своим ушам.
Он должен встретиться с послом? Что он должен будет сказать? Чего бы Роуз
ожидал от него?
Стюард капитана принес тарелку с кулберри и миндалем и с поклоном
поставил ее на стол.
— Никакого чая, — сказал Роуз, прежде чем мужчина успел заговорить, и
махнул ему рукой, приказывая выйти. Затем Роуз достал из кармана ключ и снова
сел за свой стол. Ни отводя глаз от Пазела, он отпер глубокий ящик с правой
стороны и достал оттуда что-то настолько ужасное, что Пазел с трудом подавил
крик.
Это была клетка. Очень похожая на птичью, но прочнее, с маленьким
надежным замком. Внутри клетки лежало нечто, похожее на свернутый узел из
тряпок, волос и мертвой кожи. Но потом оно пошевелилось и застонало. Пазел
внезапно почувствовал себя плохо. Это был икшель — старый, изголодавшийся и
неописуемо грязный. Его глаза были пусты, белая борода слиплась от жира; руки, защитным жестом обхватившие голову, были покрыты открытыми язвами.
Наполовину сгнивший клочок ткани на бедрах — вот и все, что у него было из
одежды. Когда Роуз поставил клетку на свой стол, старый икшель развернул свое
дрожащее тело, снова ужасно застонал и проклял их обоих во имя девяти
преисподен.
Роуз, конечно, ничего не услышал. Он выбрал ягоды кулберри и два
миндальных ореха и просунул их сквозь прутья клетки.
— Паткендл, — задумчиво произнес он. — Ты подходящего возраста, подходящего цвета. Значит, ты сын капитана Грегори?
Пазел кивнул, все еще пребывая в шоке. Икшель на четвереньках протащился
по грязи по дну своей клетки и жадно набросился на кулберри.
— Ну, ну, — сказал Роуз. — Сын предателя. Отличный моряк, Грегори, и при
этом смелый. Столкнулся с пиратами Симджи, ускользнул от военных кораблей
через рифы Талтури. Мало кто на квартердеке был умнее Грегори Паткендла. И
умно выбирал себе друзей. Разве он не был близок со стариной Чедфеллоу?
Пазел невольно
