9 апреля 1910
В альбом девушке
В не новом мире грез и прозыЛюби огни звезды вечерней,Со смехом смешанные слезы,Дыханье роз, уколы терний,Спокойным взглядом строгих глазВстречай восторг и скорбный час.
Предстанут призраки нежданные,Смущая ум, мечте грозя:Иди чрез пропасти туманные,Куда влечет твоя стезя!И в миг паденья будь уверена:Душа жива, жизнь не потеряна!
Тебя прельстит ли пламень славы,Яд поцелуев, тайна кельи, —Пей, без боязни, все отравы,Будь гордой в грусти и весельи!За склоном жизни, как теперь,В мечту, в любовь и в счастье – верь!
1911
В альбом Н.
Она мила, как маленькая змейка,И, может быть, опасна, как и та;Во влаге жизни манит, как мечта,Но поверху мелькает, как уклейка.
В ней нет весны, когда лазурь чиста,И дышат листья так свежо, так клейко.Скорей в ней лета блеск и пестрота:Она – в саду манящая аллейка.
Как хорошо! ни мыслить, ни мечтатьНе надо; меж листвы не видно дали;На время спит реки заглохшей гладь...
В порывах гнева, мести и печали,Как день грозы, была бы хорошаЕе душа... Но есть ли в ней душа?
1911
Сандрильоне
М. И. Балтрушайтис
Был день хрустальный, даль опаловая,Осенний воздух полон ласки.К моей груди цветок прикалывая,Ты улыбалась, словно в сказке.
Сменила сказку проза длительная,В туман слилось очарованье.Одно, как туфелька пленительная,Осталось мне – воспоминанье.
Когда, играя, жизнь нас связываетВ беседе тусклой и случайной,Твой взгляд спокойный не высказывает,Кем ты была в день свадьбы тайной.
Но мне мила мечта заманчивая, —Что, нарушая все законы,Тебе я вновь, свой долг заканчивая,Надену туфлю Сандрильоны.
1912
В альбом
Что наша жизнь? Несчастный случай!Напиток страсти, остро-жгучий,Восторг пленительных созвучий,Да ужас смерти, черной тучейВисящий над рекой бегучей.
Что наша жизнь? Тропа по круче,Над бездной, где поток ревучийГрозит, где вьется змей ползучий;Кругом – бурьян, сухой, колючий,Да, вдоль расщелин, тмин пахучий.
Что наша жизнь? Корабль скрипучийВ объятьях тьмы. Бессильной кутаяМы сбились, смотрим в мрак дремучий,Где – то блеснет мираж летучий,То вспыхнет метеор падучий.
О наша жизнь! Томи и мучай!Взноси надменно меч могучий,Грози минутой неминучей, —Я буду петь свой гимн певучий,Я буду славить темный случай!
1910
Семь цветов радуги
1912 – 1915
Еще есть долг, еще есть дело,
Остановиться не пора!
К. Павлова
Navigetl haec summa est...
Vergilius
Оранжевый
Я сам
...Я сам, бессильный и мгновенный,
Ношу в груди, как оный серафим,
Огонь сильней и ярче всей вселенной...
А. Фет
Sed non satiatus...
Что же мне делать, когда не пресыщенЯ – этой жизнью хмельной!Что же мне делать, когда не пресыщенЯ – вечно юной весной!Что же мне делать, когда не пресыщенЯ – высотой, глубиной!Что же мне делать, когда не пресыщенЯ – тайной муки страстной!
Вновь я хочу все изведать, что было...Трепета, сердце, готовь!Вновь я хочу все изведать, что было:Ужас, и скорбь, и любовь!Вновь я хочу все изведать, что было,Все, что сжигало мне кровь!Вновь я хочу все изведать, что было,И – чего не было – вновь!
Руки несытые я простираюК солнцу и в сумрак опять!Руки несытые я простираюК струнам: им должно звучать!Руки несытые я простираю,Чтобы весь мир осязать!Руки несытые я простираю —Милое тело обнять!
14 августа 1912
Юношам
Мне все равно, друзья ль вы мне, враги ли,И вам я мил иль ненавистен вам,Но знаю, – вы томились и любили,Вы душу предавали тайным снам;
Живой мечтой вы жаждете свободы,Бы верите в безумную любовь,В вас жизнь бушует, как морские воды,В вас, как прибой, стучит по жилам кровь;
Ваш зорок глаз и ваши легки ноги,И дерзость подвига волнует вас,Вы не боитесь, – ищете тревоги,Не страшен, – сладок вам опасный час;
И вы за то мне близки и мне милы,Как стеблю тонкому мила земля:В вас, в вашей воле черпаю я силы,Любуюсь вами, ваш огонь деля.
Вы – мой прообраз. Юности крылатойЯ, в вашем облике, молюсь всегда.Вы то, что вечно, дорого и свято,Вы – миру жизнь несущая вода!
Хочу лишь одного – быть вам подобнымТеперь и после; легким и живым,Как волны океанские свободным,Взносящимся в лазурь, как светлый дым.
Как вы, в себя я полон вещей веры,Как вам, судьба поет и мне: живи!Хочу всего, без грани и без меры,Опасных битв и роковой любви!
Как перед вами, предо мной – открытый,В безвестное ведущий, темный путь!Лечу вперед изогнутой орбитой —В безмерностях пространства потонуть!
Кем буду завтра, нынче я не знаю,Быть может, два-три слова милых устВновь предо мной врата раскроют к раю,Быть может, вдруг мир станет мертв и пуст.
Таким живу, таким пребуду вечно, —В моих, быть может, чуждых вам стихах,Всегда любуясь дерзостью беспечнойВ неугасимых молодых зрачках!
23 января 1914
Эдинбург II
О чем еще мечтать?
О чем еще мечтать мне в жизни этой?Все ведомо, изжито, свершено:От снов травы, лучом весны согретой,До тихих снов, какими грезит дно;
От муки юноши в минуту страсти,До сладости в предчувствии конца,И от пресыщенности дерзкой властиДо гордого безволия творца!
Куда идти, и кто теперь мне нужен,Пред кем опять мой дрогнет скорбный дух?Пусть звезды падают, как горсть жемчужин,Пусть океан поет мне гимны вслух,
Пусть ангелы и демоны покорноВстают опять в мерцающем огне, —Алхимик, на огонь погасший горнаСмотрю без слез в своем безгрозном сне.
Придешь ли снова ты, под новой маской,Мой давний друг, любезный Сатана,Меня манить неукротимой пляскойДев, восстающих с кубками вина?
Иль ты, о, женщина, в обличье новом,Скромна, как тень, и, словно день, нага,Меня поманишь к ужасам готовым —В «Подземное жилище» иль в луга?
Что ж, может быть, на вызов я отвечу,Что ж, может быть, расслышу старый зов,Но лишь затем, что верным луком мечуВ себя, – как сын Лаэрта в женихов.
Я гибели хочу, давно, упрямо,Ее ищу, но отступает Смерть,И всё, как купол чуждого мне храма,Надменно надо мной сверкает твердь!
31 января 1914
Эдинбург II
Ожерелье
Руки, вечно молодые,Миг не смея пропустить,Бусы нижут золотыеНа серебряную нить.
Жемчуг крупный, жемчуг малыйНижут с утра до утра,Жемчуг желтый, жемчуг алыйБелой нитью серебра.
Кто вы, радостные парки,Вы, работницы судеб?Нити пестры, нити ярки,В белом блеске я ослеп.
Не моя ли жизнь – те нити?Жемчуг – женские сердца?Парки вещие, нижитеЯркий жемчуг до конца!
Выбирайте, подбирайтеЖемчуг крупный и простой,Круг жемчужный завершайтеБыстро-нижущей иглой!
Нить почти полна! немножкоОстается бус, – и вотЗолоченая застежкаОжерелье – Смерть – замкнет!
10 января 1912
Летом 1912 года
Пора сознаться: я – не молод; скоро сорок.Уже не молодость, не вся ли жизнь прошла?Что впереди? обрыв иль спуск? но, общий ворог,Стоит старуха-смерть у каждого угла.Я жил, искал услад, и правых и неправых,Мне сны безумные нашептывала страсть,Губами припадал ко всем земным отравам,Я знал, как радует, как опьяняет власть.Меж мук и радостей, творимых и случайных,Я, в лабиринте дней ища упорно путь,Порой тонул мечтой в предвечно-страшных тайнахИ в хаос истины порой умел взглянуть.Я дрожь души своей, ее вмещая в звуках,Сумел на ряд веков победно сохранить,И долго меж людей, в своих мечтах и муках,В своих живых стихах, как феникс, буду жить.И в длинном перечне, где Данте, где Вергилий,Где Гете, Пушкин, где ряд дорогих имен,Я имя новое вписал, чтоб вечно жилиПреданья обо мне, идя сквозь строй времен.Загадку новую я задал для столетий,На высях, как маяк, зажег мечту свою...Об чем же мне жалеть на этом бедном свете?Иду без трепета и без тревог стою.Взмахни своей косой, ты, старая! Быть может,Ты заждалась меня, но мне – мне все равно.В час роковой меня твой голос не встревожит:Довольно думано! довольно свершено!
1912
