— Джо, пожалуйста, не надо, — взмолилась я.
— Он попал в интернат, и там с ним произошло кое-что, — выдавил Джоуи. — То, что не должно происходить с детьми.
— Ты имеешь в виду…
Не договорив, Ифа поднесла руку ко рту.
Джоуи оцепенело кивнул.
— Боже мой… — в слезах прошептала Ифа.
— Не надо. — Брат тряхнул головой. — Со мной ничего подобного не было.
— Знаю. — Ифа потянулась к его руке. — Я просто… какой ужас.
— Потом, когда «здоровье» матери улучшилось, она пошла в суд и смогла нас вернуть, — торопливо продолжал брат. — На заседании всплыло то, что случилось в интернате, но поскольку нас не изымали у матери, а она сама добровольно отдала нас из-за «проблем со здоровьем», она вернула себе опеку над нами. — Прежде чем окончить рассказ, Джоуи долго смотрел на свои пальцы, переплетенные с пальцами Ифы. — Даррен больше никогда не был таким, как прежде. И наш отец тоже.
Брат устало вздохнул.
— Знаешь, до этого он был вполне сносным человеком. Но после всего, что случилось с Дарреном, старик буквально спятил. Он не смог этого пережить и начал пить. Вбил себе в голову идиотскую мысль, что из-за тех вещей в интернате Даррен и превратился… в такого.
Джоуи покачал головой и сокрушенно вздохнул.
— Если бы он обращал на нас хоть каплю внимания, знал бы получше.
— Не знаю, что сказать, — призналась Ифа, глядя то на меня, то на Джоуи.
— То, что творится в этом доме, неправильно, но это лучше, чем то, что происходит в других, — заявил Джоуи. — И потому, малышка, я никогда не позволю моим братьям и сестре попасть в опеку. Ни при каких обстоятельствах. Здесь они хотя бы все вместе, и я могу обеспечить им хоть какую-то безопасность.
— У вас есть кто-то, к кому можно обратиться? — спросила Ифа, озабоченно глядя на нас. — Родственник или друг семьи?
— Бабуле восемьдесят один год, — вытирая слезы, шепотом ответила я. — Она уже слишком старая и слабая, чтобы…
— Нам с Шаннон хватает друг друга, — перебил меня Джоуи. — Вот так.
— У тебя есть не только Шаннон, — возразила Ифа. — У тебя есть я. — Обеими ладонями она накрыла его руку и слабо улыбнулась. — У всех вас.
Плечи Джоуи опустились. Он схватил руку девушки и поднес к губам.
— Как же я тебя люблю, — низким хриплым голосом сказал он.
Я отвернулась, потому что не могла смотреть на это без слез.
Я любила Ифу Моллой.
Я любила ее как сестру.
И одновременно испытывала к ней неприязнь.
Я хорошо знала, насколько притягательны безусловная любовь, забота и безопасность для человека вроде Джоуи.
Меня они тоже притягивали.
От нее Джоуи получал ту любовь, в которой ему отказывали всю жизнь.
И если эта девчонка куда-то свалит, он рванет вместе с ней.
И я не стану его упрекать.
Будь у меня шанс, я бы тоже свалила.
Но сознание того, что брату недолго быть в нашем доме, давило мне на грудь и мешало дышать.
Я ощущала, как этот момент приближается, словно товарный поезд, грохочущий по рельсам.
Наш отец вернется.
Он всегда возвращался.
И я очень сомневалась, что брат после этого задержится дома.
Восемнадцать лет побоев и жестокого обращения.
Вряд ли он выдержит еще.
— Ну что ж! — хлопнула в ладоши Ифа и встала. Шмыгая носом, она вытерла слезы со щек и заставила себя весело улыбнуться. — Жутко хочу есть. Должно быть, и вы оба тоже, так что я собираюсь сгонять в закусочную за едой, и я угощаю.
Джоуи замотал головой:
— Ифа, я же говорил.
— Малыш, ты слышал? Я угощаю, — перебила она, выразительно посмотрев на брата. — Ты едешь со мной?
— Разумеется, — ответил Джоуи и встал. — Я не дам тебе одной разъезжать ночью по городу.
— Шан, поскучаешь немного без нас? — спросила Ифа, наградив меня печальной улыбкой.
— Мне не впервой.
— Что тебе привезти?
— Спасибо, мне ничего не надо, — ответила я и намеренно зевнула. — Я сейчас спать завалюсь.
— Только не говори, что упрямством ты пошла в брата и тебе не нужен даже пакет чипсов. Ты же совсем тощенькая, — добавила Ифа, и в ее глазах снова появилась тревога. — Надо нарастить мяска на этих костях.
Эти искренние слова вызвали у меня улыбку.
— Честно, я слишком устала, чтобы есть.
— Ты серьезно? — недоверчивым тоном спросила Ифа.
— Абсолютно.
— Шан, мы недолго, — крикнул мне Джоуи, уводя Ифу из кухни.
— Не торопитесь. Мальчишки уже спят. Сейчас и я лягу.
Я подождала, когда они уйдут. Услышав, как в замке повернулся ключ, я на цыпочках поднялась к себе.
Войдя в комнату, я даже не стала зажигать свет.
Мои слова про усталость были сущей правдой.
Я залезла в кровать и свернулась калачиком под одеялом. Я знала, что сегодня, когда родителей нет дома, буду спать гораздо крепче, чем за все последние месяцы.
Такой вот отстойной была моя жизнь.
31. Стервозные девицы и запах бургера изо рта
Джонни
Едва переступив порог «Служанок», я понял, что совершил чудовищную ошибку.
Нет, не так. Правильнее сказать: едва позволив Гибси открыть бутылку отцовского виски, я понял, что совершил чудовищную ошибку.
После душа я пытался его уговорить выпить со мной дома и никуда не ехать, но виски сделало меня уступчивым.
Я превратился в покладистого мудозвона.
И таким образом Гибси сумел развеять мое унылое настроение и убедил сделать то, что он называл «запилить секси-лук». Так я оказался на пассажирском сиденье его машины.
Мне б догадаться, когда он отказался пить со мной.
Говнюк.
Благодаря ему я насосался «Джемесона» и теперь, порядком окосевший, стоял в дверях «Служанок» и мечтал оказаться где угодно, только не в этом чертовом пабе.
Там были не только девчонки-шестигодки.
Там была и Белла.
Как только Белла нас заметила, она вцепилась в явно нервничающего Кормака и прижалась к его лицу своим.
Стоило мне ее увидеть, как всякое подобие энтузиазма насчет этого вечера улетучилось.
И не столько потому, что она сосалась с Кормаком у меня на глазах (хотя в этом было мало приятного), сколько потому, что я все еще злился на нее за сцену в школе.
Все, чего я от нее хотел, — чтобы она убралась.
Просто убралась и оставила меня в покое.
Честное слово, я не думал, что прошу слишком много.
— Забей на них, — пробубнил мне на ухо Гибси.
— Сложновато, учитывая обстоятельства, — отбил я, указывая на мою бывшую кем-бы-на-хер-она-ни-была, которая выгрызала лицо крыльевому моей команды в десяти футах от меня.
Я мгновенно ощутил, как мой мозг вернулся к жизни и я стал трезветь, потому что точно знал, как опасна эта девица, и, проклятье, мне надо полностью себя контролировать, чтобы защититься.
— Понимаю, — согласился Гибси. — Ты хотя бы знаешь, что это шоу устроено в твою честь.
— Я не хочу ничего в свою честь. Я хочу, чтобы она свалила отсюда, — рявкнул я, подавляя дрожь при виде этой парочки. — Пожалуйста, скажи мне, что я никогда не вел себя с ней так же.
— Ну, я не в курсе, что ты там делал в машине за закрытыми дверями, — ответил Гибс. — Но на публике ты себе такого не позволял.
— Слава богу, — пробормотал я.
— Да не парься ты, Джонни. — Положив мне руку на плечо, Гибси повел меня к столу, за которым мы обычно сидели. — Садись, а я возьму нам по пинте.
— Водки, Гибс, — поправил я, понимая, что мне нужно что-нибудь покрепче, чем пиво, чтобы выдержать этот вечер. — Двойная водка и «Ред булл» — и как можно больше шотов.
На хер трезвость.
Нажрусь в говно.
Пусть Гибси хотя бы раз обо мне позаботится.
— Принято, — усмехнулся Гибси, исчезая в толпе.
Девчонки из школы облюбовали стол по соседству с нашим, и Белла с Кормаком сидели вместе с ними. Игнорируя их всех, я плюхнулся рядом с Хьюи и его девушкой Кейти Уилмот.
— Хьюи, — пробурчал я в знак приветствия.
