выбор. Сила, престиж, прочее…
– Думаю, да. Пункт об убийстве весьма однозначен.
– Сейчас все по-другому. – Тристан помолчал. – Я не хочу убивать тебя ради книг. Возможно, и тогда не хотел, но сейчас… – Еще одна пауза. – Сейчас я хочу убить тебя, потому что ты меня офигенно выбесил. И потом, должен же тебя кто-то грохнуть.
– Я предупреждал. Говорил, что как только Роудс вернется, мы все превратимся в легкие мишени.
– Я все еще делаю вклад в архивы, – напомнил Тристан. – Так что оглядываться надо тебе или Рэйне. Или Парисе. Это вы умрете первыми. – Возможно, даже с минуты на минуту.
– Ну так опереди библиотеку, – соблазнительно предложил Каллум. – Так стремно было бы сдохнуть от чего-то банального вроде тифа.
– Чумы.
– Утопления в ванне.
– Остановки сердца.
– Высокого холестерина.
– Ты прав, ножом по сонной артерии – это куда лучше, – сказал Тристан.
– Сонная артерия? Господи… Бедренная сойдет ничуть не хуже.
– Запомню, – ответил Тристан. – На будущее.
Каллум невольно кивнул.
– Ну что ж. – Тристан прочистил горло. – Сам уже не помню, за каким хреном позвонил тебе, но, кажется, получил от этого все, что мне было нужно.
– Убийственные фантазии, – подсказал Каллум.
– А, точно. И держись подальше от моих сестриц.
– Нет.
Тристан глухо зарычал.
– Гондон.
– Тем же концом по тому же месту. – Пауза. – Удачи, че.
– Я знаю, что ты говоришь неискренне, но все равно спасибо…
– Увидишь белый свет – остановись.
– Боже мой… ты закончил?
– Тристан, если с Роудс что-то не так, то, бога ради, забудь про свои пафосные порывы. Зачем все усложнять? Бедренная артерия – это же так просто.
– Ух ты, ну, снова спасибо…
– Честное слово, там совсем легонько чикнуть надо. Она даже не заметит. Будет как засос, только при помощи ножика для конвертов, наверное…
– Знаю, Каллум, тебе это понять не под силу, но я правда ее люблю. И мне правда неохота ее убивать.
– Разве одно мешает другому? Ты и меня любишь, – напомнил Каллум, – а сам все думаешь, как бы меня убить.
В трубке щелкнуло, и раздались гудки. Каллум взглянул на экран, на сальное пятно в том месте, где он прижимал телефон к уху.
– Ты закончил?
Каллум вздрогнул и, подняв голову, увидел в дверях Рэйну с кислой миной. Это лишний раз напомнило, что его чувства, обычно острые, в последнее время были чем-то таким перегружены. Чем-то, что терзало его изнутри, подобно агонии или запору.
– Прости. – Он резко встал, услужливо делая приглашающий жест. – Место свободно.
Сам протиснулся мимо нее в сторону двух одноместных кроватей. Рэйна занимала ту, что дальше от окна (снаружи якобы рос плющ со склонностью к вуайеризму). Она проводила Каллума взглядом; ее лицо сияло отраженным светом ванной.
– Ты бы еще сказал Эдриану Кейну и его членорожим громилам, что не собираешься исполнять свою часть уговора. – Рэйна, как обычно, ворчала, но к тому времени Каллум наловчился различать тональности и оттенки ее недовольства и понял, что конкретно сейчас ее претензии внимания не стоят.
– Если тебе кажется… – Он подумал, как закончить фразу, и выдал это: – …будто я привязался…
– Если? – с отвращением переспросила Рэйна.
– Если тебе кажется, будто я привязался, – повторил Каллум, – то это не обязательно плохо. – Каллум повалился на свою незастеленную кровать и пожал плечами. – Жертва не должна быть пустой, разве нет?
– Так ты признаешь, что Тристан для тебя что-то значит.
Каллум разблокировал телефон и обновил страничку с результатами поиска.
«В отношении корпорации „Нова“ идет расследование о нарушениях антитрестового законодательства», «Что же происходит со всемирно любимой компанией – поставщиком иллюзий?», «В ходе торгов после закрытия биржевой сессии доля „Нова“ уменьшилась на три процента», «Все что вам нужно знать об обвинениях в адрес Димитриса Новы».
– Может, перестанешь уже вести себя так, будто обманом втянула меня во что-то? Разумеется, он не пустое место, ты же больше года насмехалась надо мной по этому поводу.
– Нет, – возразила Рэйна, да так подчеркнуто, что Каллум поднял на нее взгляд. – Я не насмехалась над тобой из-за чувств. Я насмехалась над тобой из-за того, что ты придумал самый, наверное, идиотский план мести, какой мне доводилось видеть.
Каллум раздраженно вздохнул и отбросил телефон в сторону.
– Если хотим, чтобы он сработал, хотим спасти то, что от нас еще осталось, жертва не должна быть пустой. Я не могу убить Роудс, потому что она мне не нравится. Ты тоже не можешь, потому что она для тебя – ни о чем. Париса права, самая смертоносная стрела – праведная, а это значит…
– Я Парису больше не слушаю. – Рэйна захлопнула дверь ванной, отрезав единственный источник света.
Каллум сознавал, что Рэйна пока еще не нашла слов для того, чтобы выразить чувство, с которым покидала Парису в офисе Нотазая. Во рту у нее ощущался привкус, желчный, едкий и, что еще хуже, сладкий. Вроде сахара, маскирующего горечь пилюли, только наоборот.
Назвать это ненавистью было просто. Подлинное название найти оказалось намного, намного сложнее.
Каллум хорошо знал это чувство. Он перевернулся на бок и, вспомнив кое о чем еще, снова схватился за телефон, словно наркоман. Застыл на грани, готовый отдать какую-то часть своей силы ради еще пары строчек под инициалом Тристана, но… В туалете зашумел слив, и Каллум раздумал, спрятал телефон под подушку.
– Ты точно не желаешь подсобить Вароне? – спросил он главным образом для того, чтобы позлить Рэйну, но еще и потому, что ощущал себя уязвимым, а это было отвратительно.
– Точно. – Рэйна упала на кровать и потянулась за берушами.
– А вдруг их эксперимент провалится? – Говорил он, разумеется, не о том, что мир возьмет и сгинет. Он вообще не думал, что застанет конец света. Более того, он в принципе не понимал, откуда у людей время на столь непрактичные неврозы.
Рэйна, похоже, была с ним согласна, а если нет, то как леди оставила возражения при себе.
– Тогда потом можем снова начинать пресмыкаться. Жизнь продолжается.
Зазвучало в ее беззаботном тоне нечто зловещее – легкость не была свойственна Рэйне и очень давила, как низкие облака, – но гордыня Каллума пересилила, поэтому он не стал копать глубже.
– Какая ты холодная, Мори.
– Хотелось бы. – Она сварливо показала Каллуму экран своего телефона, на котором красовалось облачко с сообщением (и пониже с другим) от Вароны. В ответ она ограничилась одной строчкой:
Если будешь заниматься этим в раскрашенной комнате, то переставь подальше инжир в горшке, он не любит сильной магии.
Рэйна
– Бог ты мой, – сказал Каллум. – Мори, незачем подписывать свои сообщения, это же не имейлы. Тебе что,
