Его дыхание обжигало мою щеку, и я судорожно потянулась к бокалу с шампанским, чтобы скрыть свое волнение.
– Когда ты уже оставишь своего Марка? Я хочу тебя.
– Игорь, я не оставлю его. Он вся моя жизнь.
– Это просто привычка и… жалость.
– Убери, пожалуйста, руку. Иначе я буду вынуждена уйти.
Не сразу, но Харитонов отпустил меня и положил руку на стол.
– Тебе доставляет удовольствие мучить меня? – сказал он.
Я насмешливо хохотнула.
– Тебя – мучить? Ты не похож на человека, которого замучили. Ты в прекрасной форме и рядом с тобой потрясающая спутница. Кстати, где она?
Я направила взгляд на танцевальную площадку и отыскала глазами Карину. Женщина отплясывала под зажигательные песни группы «Руки вверх». На ней было обтягивающее черное платье с люрексом и с глубоким декольте, открывавшим ее большую грудь, темные колготки и замшевые туфли на невысокой платформе. Длинное каре было высоко приподнято у корней волос и обильно залито лаком, что при резком движении головы выглядело нелепо. Словно на ней парик из пластиковых волокон.
– Ты проголосовала за юных художников?
– Да, но это оказалось нелегкой задачей. У нас столько талантливых детей! Когда Полина подрастет, я обязательно отдам ее в художественную школу. Может быть, из нее выйдет то, что не получилось из меня.
– Ты хорошо разбираешься в искусстве, почему ты думаешь, что из тебя не вышло бы хорошего художника?
– Не все ценители искусства обладают талантами творить самостоятельно.
– Согласен. В каком возрасте ты занималась рисованием?
– Точно не помню. Еще в начальной школе.
– Мне кажется, твоя мама поторопилась. Тебе нужно было развиваться в этом направлении дальше. Хочешь, я устрою тебе мастер-класс с каким-нибудь краснодарским художником?
– Спасибо. Но не надо.
Я наложила себе в тарелку легкий овощной салат и, подцепив его вилкой, взяла на пробу. Игорь тоже решил перекусить, и на короткий промежуток времени между нами наступило молчание. Но я не обнадеживала себя, что оно продлится долго.
– Ты так и не сказала, кого выбрала среди детей.
– В категории от 8 лет я отдала свой голос за Милу Антоненко.
Харитонов улыбнулся.
– Это она, дочь моего приятеля.
– Умница! Очень хорошо рисует. Она давно занимается рисованием?
– Пять лет. Ее мать сама учительница по рисованию, и с малых лет приучала дочь к искусству.
– О! Так у нее это наследственное!
За спиной Харитонова повисла Карина.
– Игореша, ты чего не танцуешь? Пойдем, мне скучно без тебя.
Я занялась поглощением салата, а Харитонов, поддавшись уговорам Карины, ушел на танцпол. Ко мне подсел Трегубов. В руках у него был бокал. Он восхитился моими танцевальными способностями и предложил выпить с ним за Новый год, новые начинания и успехи. Мы стукнулись бокалами и выпили. После этого Трегубов сообщил, что на следующий год у меня есть возможность пройти обучение по повышению квалификации, и я могу сама найти интересную мне программу. Разумеется, в рамках нашей деятельности. Это была приятная новость. Я хотела в будущем году отыскать себе такие курсы в пределах Краснодара, и поблагодарила директора за право выбора самостоятельно.
Вечер проходил в такой же оживленной атмосфере. Конкурсы, танцы, веселые эстафеты не давали нам заскучать. В конце вечера появился Дед Мороз, и мы как в детстве зажигали огни на елке. Это было так забавно, мы радовались как маленькие дети. Вокруг елки водить хоровод не получилось, потому что она стояла около окна, но мы дружно сделали это на танцевальной площадке, спели «В лесу родилась елочка» и сами себе поаплодировали.
Пока я отвлеклась на разговор с Розой Ивановной, которая рассказывала мне о своей внучке, ровеснице моей Полины, Харитонов около выхода о чем-то беседовал с Кариной. Женщина вела себя экспрессивно, много жестикулировала, но Игорь отвечал ей вполне спокойно и, как мне казалось, насмешливо. Музыка заглушала их разговор, но складывалось впечатление, что они говорили обо мне. Я не раз замечала движения рук Карины в мою сторону. Потом я увидела, как он достал из кармана брюк сотовый телефон и, выходя из зала, ответил на звонок. Карина вышла за ним, бросив напоследок на меня уничижающий взгляд.
Несколько минут спустя я пошла в уборную, а на обратном пути столкнулась в фойе с Игорем. Он довольно улыбнулся. Вокруг никого не было, только мы вдвоем. Как оказалось, Карина уехала домой (я не стала уточнять, какое место она называет своим домом), Харитонов вызвал ей такси. Он предложил немного посидеть в этом холле, где тихо и свежо, спокойно поговорить. Я откликнулась на его предложение, потому что от громкой музыки у меня начинала болеть голова.
Мы сели на небольшой диванчик и стали обсуждать этот вечер, украшение зала, подачу блюд и прочую организацию торжества. Харитонов как профессионал подобного рода мероприятий, высоко оценил подготовку и проведение праздника. Оказывается, он начинал свою карьеру – еще в студенческие годы – обычным официантом в лучшем ресторане, который имел одноименное название с нашим городом. Сейчас у «Краснодара» появилась достойная конкуренция, но в начале девяностых он выделялся своим непривычным колоритом. Я поинтересовалась, как он попал туда работать официантом, подозревая, что устроиться в такое заведение было нелегко.
– Все благодаря моему сногсшибательному обаянию, – нескромно заметил Харитонов, посмеиваясь.
Неожиданно он взял меня за руку и поцеловал ее. Я смутилась и обеспокоилась, как бы кто не вышел в фойе из банкетного зала.
– Видимо с годами я подрастерял свой шарм, если до сих пор не владею самой очаровательной женщиной на свете. Признайся, Лиза, ты тоже меня хочешь.
– Тебе сложно поверить, что женщина может оставаться к тебе равнодушной?
– Твой пульс говорит о другом.
Его пальцы оказались на моем запястье, и он отчетливо чувствовал, как бешено циркулировала во мне кровь.
– Я просто переживаю, что кто-нибудь выйдет из зала и застанет нас в этой интимной близости. Ты не мог бы отпустить меня и отсесть подальше?
Я попыталась вырвать у него руку, но вместо этого он еще крепче стиснул ее в своих руках.
– Какого черта ты играешь со мной? – нахмурив брови, обронил Харитонов. – Явилась на праздник с голой спиной, а теперь строишь из себя недотрогу. Разве не из-за меня ты здесь? И это платье – не для Трегубова же ты вырядилась!
Ох, как он был прав. Все из-за него. Но зачем я это делаю, если не собираюсь расставаться с Марком? Разве я не поняла, что флиртовать с мужчинами опасно? Разве опыт с Кулагиным не научил меня благоразумию? Что мне надо? Чего я хочу? Меня тянет к Харитонову, но я не могу
