Несколькими месяцами позднее, 6 декабря 1785 года, корреспондент Public Advertiser сетовал, что обездоленные ласкары являли собой «упрек всем нам как цивилизованной стране».
В начальный послевоенный период объектами заботы благотворителей, встревоженных положением черных бедняков, были лишь ост-индские ласкары, а филантропическое движение, вылившееся в 1787 году в проект по переселению черных бедняков в Сьерра-Леоне, за год до этого еще только зарождалось. В самом первом обращении, появившемся 5 января 1786 года в Public Advertiser, переселение даже не поминалось, речь шла лишь о продолжении финансируемой частным образом выдачи хлеба в количестве четырех фунтов на человека:
Ввиду того, что ныне по улицам нашим бродит в великом отчаянии множество азиатских черных, привезенных в страну на индийских кораблях и претерпевающих величайшую нужду, не имея крова над головой, одежды, тепла и пропитания, и в самую суровую погоду, а иные из них подлинно погибают на улицах, и какого бы то ни было пропитания этим несчастным созданиям не доставляется; смиренно рекомендуем обществу обратить свое благосклонное внимание на их тяжкую долю и предоставить им посильное вспомоществование.
Один джентльмен, сочувствующий этим обездоленным, положил начало филантропической деятельности, поручив мистеру Брауну, пекарю с Вигмор-стрит у Кавендиш-сквер, выдавать по четырехфунтовому хлебу каждому нуждающемуся черному, который обратится в следующую субботу между двенадцатью и двумя часами пополудни.
Пожертвования на указанные цели принимаются в книжной лавке мистера Фолдера на Бонд-стрит.
Размах и значимость благотворительного проекта стремительно росли. Реакция на первое обращение оказалась столь сильна, что 10 января Public Advertiser объявила об учреждении комитета джентльменов, официально называвшегося «Комитет для вспомоществования черным беднякам и более основательного рассмотрения нужд ласкаров»: «Первоначально» благотворительность «имела своей целью лишь временное вспоможение предметами первой необходимости; однако, поскольку общество стало принимать все большее участие в обездоленных чужеземцах, можно надеяться, что их филантропическое участие распространится много дальше, не только подав им помощь в настоящем, но и обеспечив от лишений в будущем». В комитет вошли состоятельные предприниматели и банкиры – англикане и квакеры – из лондонского Сити, известные своей благотворительной деятельностью. В номере от 16 января только что сформированный комитет объявил о начале сбора пожертвований в четырех пунктах большого Лондона и о том, что в бедственном положении находится «значительное число африканцев и вест-индских черных, а также черных из Ост-Индии». 27 января газета опубликовала список семнадцати членов комитета филантропов под председательством Монтегю Бергойна, а также ста пятидесяти мужчин и женщин – жертвователей. Сумма взносов варьировалась от 5 фунтов, внесенных Бергойном, до 1 шиллинга, полученного от «слуги». К тому дню комитет «уже обнаружил около 250 лиц, могущих стать объектами благотворительности, из коего числа лишь тридцать пять родом из Ост-Индии. Сто человек утверждают, что прибыли на кораблях Его величества после службы во время последней войны. Большую часть прочих составляют те, кто по разным случайным обстоятельствам попали сюда из Америки и Вест-Индии и желали бы служить матросами». Комитет отметил, что распределяемая среди отдельных нуждающихся благотворительная помощь служит и общественному благу, так как с улиц исчезнут попрошайки и потенциальные преступники, «значительно облегчив деятельность полиции нашего государства».
В объявлении, помещенном в Public Advertiser 3 февраля, сфера действия проекта еще больше расширялась: «Ближайшая цель Комитета состоит в облегчении, насколько это сейчас возможно, положения объектов нашей благотворительности, а в будущем мы намерены снабдить их одеждой и обеспечить поселение за пределами страны». К 13 февраля сумма пожертвований достигла 550 фунтов стерлингов, включая 5 фунтов и 5 шиллингов от премьер-министра Уильяма Питта. Число же «объектов благотворительности» выросло до 320, и план теперь предусматривал снабжение их «средствами существования в достаточном размере для поселения в качестве свободных людей в различных местах за границей». К 24 февраля объем пожертвований достиг почти 650 фунтов и комитет прекратил попытки вести учет нуждающихся: «Исследовав сей предмет, Комитет приходит к выводу, что число тех, кто мог бы желать зарабатывать себе на хлеб в климате, больше подходящим их природе, весьма велико. Пребывающие в самой крайней нужде обеспечены теперь на весь текущий год, и у нас имеется намерение положить начало обеспечению их должным образом за границей». К 17 марта, за два дня до того, как Эквиано отплыл из Лондона на Harmony, комитет, возглавлявшийся теперь Бенджамином Джонсоном, собрал больше 800 фунтов, то есть на современные деньги около 70 тысяч фунтов или 140 тысяч долларов.
Когда 18 апреля Public Advertiser известила о завершении сбора средств, комитет уже располагал 890 фунтами, поступившими от сотен жертвователей, многие из которых со временем стали подписчиками «Удивительного повествования» Эквиано. Начиная с 15 марта было потрачено 793 фунта и 10 шиллингов: 69 фунтов на пациентов больницы, 135 фунтов на питание «более 300 лиц», 55 фунтов на одежду, 28 фунтов на разные нужды (на амбулаторных больных, секретаря, объявления и проч.) и 12 фунтов 9 шиллингов 6 пенсов на «шестерых, отправленных за границу». В дополнение к заботе о нуждающихся в Англии комитет приступил к переселению людей за его собственный счет. Среди подписчиков комитета оказались и Грэнвилл Шарп, кумир черной общины, и Уильям Уилберфорс, вскоре возглавивший кампанию в палате общин за запрещение трансатлантической работорговли. Крупнейшее единичное пожертвование – 67 фунтов – поступило от «сообщества людей, именуемых квакерами» через посредство Сэмюэла Хора мл., члена комитета и тоже квакера. Джордж Роуз, один из двух секретарей Казначейства, дал 30 фунтов лично, а также направил правительственные ассигнования в поддерживавшие министерство газеты, включая Public Adertiser. «В разное время и по различным случаям» комитет оказал помощь 460 лицам, но теперь «настало время, когда дальнейшие надежды на улучшение их положения и принятия соответствующих мер следует возложить на мудрость и гуманность правительства».
Необходимость в большей вовлеченности правительства стала очевидной, как только внимание сместилось с проблем ласкаров на положение значительно более многочисленных черных лоялистов из Америки. Это смещение отражал и рост числа жертвователей с военным прошлым, как, например, лорд Корнуоллис. Писавший 19 января 1786 года в Public Adertiser корреспондент Z указывал на долг правительства по отношению к лоялистам и его моральную обязанность помогать им, а также на желательность переселения их за океан, возможно, вместе с другими черными лоялистами, уже переправленными в Бёрчтаун в Новой Шотландии:
Я был счастлив узнать, что ряд человеколюбивых лиц проявил участие в судьбе черных бедняков, отчаянность положения которых на улицах Лондона стала слишком бросаться в глаза. Следует отметить, что если находящиеся среди несчастных страдальцев ласкары и иные ост-индские нищие заслуживают лишь нашего сострадания, то африканские негры воистину взывают к нашей справедливости: они, или большинство из них, послужившие Британии, сражаясь под ее флагом,
