джинсов прямо сейчас лежало доказательство его вранья, которое жгло хуже вылитой кислоты.
– Я дам тебе ещё один шанс, – процедила она не оборачиваясь. Руки стиснули прохладный металл дверцы, и боль от сведённых судорогой пальцев придала сил договорить. – Не обманывай меня, пожалуйста. Я должна знать правду, прежде чем встану за твоей спиной. Мне нужно понимать, чего ждать.
– Правда только одна. Я никогда тебе не изменял, – спокойно отозвался Бен. Она услышала шелест ткани, стук обручального кольца о металл корпуса зажигалки и честно попыталась успокоиться, но плюнула на всё и резко обернулась. В лицо мужа полетел измятый снимок.
– Тогда, что это? – снова закричала Джил. – Ну же! Придумай оправдание. Твой двойник? Чудеса компьютерной графики? Быть может, мне уже звонить в Голливуд?
Как Бен умудрился поймать весело закружившийся клочок бумаги, она не знала. Но резко захлопнула рот, стоило ему увидеть запечатлённую на фотографиях парочку, а затем отшатнулась, когда он дико и безумно рассмеялся. Бен хохотал долго и надсадно, запрокинув голову и уставившись в немой потолок гаража, словно видел там небо. А Джил испуганно смотрела на мужа, пока жуткое веселье резко не оборвалось. Не сводя взгляда с потемневших от времени балок, Бен со злым смешком пробормотал:
– Сука! Ты продолжаешь портить мне жизнь даже с того света… – Он какое-то время ещё искал ответы под старой крышей, но потом выпрямился, бросил взгляд на Джил и зло протянул: – Один и тот же разговор, об одной и той же женщине, у одной и той же машины. Моя радость, тебе не кажется, что в нашей жизни стало слишком много символизма?
Джиллиан удивлённо моргнула и отчаянно попыталась понять, в чём, чёрт возьми, дело.
– Тогда ей было не в радость, но сейчас, полагаю, она чертовски счастлива в своей могиле.
«Не в радость…»– эхом раздалась в голове перекличка давно забытых голосов.
– Алиша? Но… – выдохнула Джиллиан и в недоумении посмотрела на снимок, что держал Бен. – Я не понимаю!
– Ты плохо её знала, – тихо проговорил Бен, подходя ближе. – Это как увидеть себя во сне – почти невозможно узнать. Да, мартышка?
– Я не… Что за чушь? – забормотала Джил. Бред! Абсурд! Она же не слепая! – Но как? Когда… Она шесть лет как мертва!
– Все ещё не поняла?
Бен прикрыл глаза и покачал головой, затем снова посмотрел на снимок и швырнул его на капот прямо поверх конверта. Следом на заднее сиденье приземлились пальто и пиджак. А потом муж неожиданно повернулся к Джил спиной и, резким движением выдернув из-за пояса рубашку, обнажил спину, которую испещрили рубцы старых шрамов.
– А так?
И только увидев эти рваные полосы, Джил почувствовала, как подогнулись враз ослабевшие ноги. Перед глазами всё закружилось, но она сделала последнее усилие и схватила мутную фотографию. Джиллиан до боли вглядывалась в снимок, но видела только родинки, перекрещённые женские руки, медные волосы и скомканную простыню. Она до слёз заставляла себя искать то, чего там никогда не было, а когда не нашла, едва не заорала. Ничего! Господи! На широкой спине мужа не нашлось ни единого шрама, которые так хорошо помнили её пальцы! Ни одного рубца, что Джил так сильно любила и столь же отчаянно ненавидела. Ни следа тёмно-красных полос, что за годы стали столь привычны… обыденны…
– Она шантажировала меня два месяца, прежде чем получила желаемое… – задумчиво проговорил Бен. Он повернулся и машинально заправил обратно рубашку. – Запись с видеокамер я сумел уничтожить, а эти снимки она вовремя спрятала, чтобы иметь под рукой инструмент манипуляций. Не думаю, что я был первый попавшийся на её провокацию. Но уж точно единственный такой идиот, который сыграл по предложенным правилам. Потом фотографии пропали, и сначала я не обратил на это внимания. Господи, о чём вообще говорить! Тогда меня волновала совсем… другая женщина. Ну а дальше я вовсе о них позабыл, потому что стало не до того. И снова ошибся. Забавно…
– Это невозможно! Бен… Я же знаю их наизусть.
– Знаешь, потому и думаешь, что их видишь, – неожиданно с мягкой улыбкой проговорил муж.
– Господи…
Она поняла, что натворила. Дура! Самая настоящая дура! Всё было так очевидно. Убогий блеф Сандерса неожиданно для него оказался так безупречен, что Джиллиан сразу попалась на первый крючок. Ему неоткуда было знать об этих шрамах, ну а она…
– Джил…
– Нет, погоди… Получается, я мечтала от них избавиться! Это… Это…
– Джиллиан!
– Я так виновата! Как я могла… Я знаю, что ты не веришь. Сама себе не верю…
– Джиллиан Рид! – с лёгким нажимом остановил её Бен.
Она послушно, даже покорно подняла голову и приготовилась принять любое наказание, но неожиданно встретилась с ласковым взглядом Бена. Его глаза были тихи и спокойны, когда он нежно прижался губами к горячему лбу растерянной жены.
– Наш мозг – отчаянный лгун, – прошептал Бен. – Он достраивает восприятие, придаёт ему целостность и иногда выдаёт желаемое за действительное. Скажи, за что ты так не любишь эти дурацкие шрамы? Прямо видеть не хочешь!
Он легко усмехнулся, а Джиллиан затрясла головой.
– Я виновата в том, что они вообще появились. Если бы в тот день…
– Мартышка, перестань думать об этом. Это был мой выбор. Моё решение. И, окажись мы там снова, я бы всё повторил.
Бен замолчал, а она всё никак не могла успокоиться.
– Прости меня… – выдохнула наконец Джил и истерично вцепилась в ворот белой рубашки, притягивая мужа ближе. Теснее. Желая поверить, что он всё же с ней, несмотря на все промахи, что она совершила. Ни за что на свете она не хотела разочаровывать Бена, но каждый раз почему-то делала именно так. – Я подвела тебя. Боже, я так тебя подвела. Испугалась. Повелась. Попалась на такой глупости и поверила… Едва не разрушила всё, чего ты добивался столько лет. Господи, Бен! Что я натворила?! Они угрожали их опубликовать. И они сделали бы это несмотря ни на что, даже расскажи я тебе. Мы пытались найти решение, но не смогли и…
– Тише, тише, – прервал Бен и, баюкая, крепко прижал к себе жену, которая продолжала заходиться неразборчивым шёпотом. – Я понял. Теперь я всё понял. Мне не за что тебя прощать, глупая. Не за что.
– За то, что так сильно тебя люблю. За то, что ради тебя готова послать к чертям всю страну…
– Это я виноват, мартышка, – неожиданно глухо проговорил Бен, и она почувствовала, как напряглись его нежно обнимавшие руки. – Виноват в том, что моя жена хоть на минуту поверила дурацким снимкам. В том, что она допустила саму возможность этой измены. В своей самоуверенности я думал, что знаю все ходы наперёд, но просчитался и едва успел защитить вас с Эми. Я прошу простить меня за то, что дал вам почувствовать себя ненужными. За риск…
– Но ты же не знал, – начала было она, но
