и в парижской Коммуне, извлеченные из официального «Moniteur» в сборнике Хал фана (Ralphen, Recueil des lois concemant les Israelites depuis la Revolution de 1789, Paris, 1851). Дополнением к нему может служить книга Леона Кана (Les juifs de Paris pendant la Revolution, 1899), где собрано много цитат из журналистики революционного времени, в особенности эпохи террора. О еврейской борьбе за эмансипацию в первые годы революции можно найти сведения в ряде опубликованных меморандумов и политических брошюр; этот момент освещен в новейших исследованиях Либера и Годшо (см. дальше, Библиография к § 13). Подробно исследована наполеоновская эпоха. Источниками для нее служат собрания актов обоих еврейских парламентов в Париже (1806—1807), а научная обработка дана в монографиях Фошиля, Либераи особенно в новейшем большом труде Аншеля «Наполеон и евреи», составленных на основании богатого архивного материала (см. Библиографию к § 19—23). В связи с «французской эмансипацией» в динамический процесс втянуты другие малые центры еврейства: Голландия, части Италии и Швейцария, переименованные при Наполеоне в республики Батавскую, Цисальпинскую и Гельветскую. Тут мы имеем документальный материал в современной книге Ильфельда «Дивре негидим» (парламентские дебаты по еврейскому вопросу в Голландии, Амстердам, 1799) и в монографиях о Риме, Венеции, кантоне Ааргау и других. В дальнейших эпохах, после 1815 года, все эти страны опять займут свои скромные места «малых центров еврейства», рядом с большими центрами в Германии, Австрии и России.
2. Эти три центра главенствуют в истории XIX века. В начале века Германия идет во главе культурной революции в еврействе, как Франция в политической. Старый и новый документальный материал дал нам возможность и здесь выдвинуть находившийся раньше в тени социальный момент: борьбу за эмансипацию в Пруссии времен французской революции и империи и эфемерную наполеоновскую эмансипацию в других частях Германии (см. Библиографию к § 27—32). Культурный переворот мы подробно изобразили на основании литературы эпохи «берлинского салона» и полемики вокруг инцидента Фридлендер — Теллер. Следующая эпоха реакции (1815—1848) дает нам много аутентичного материала из широко развившейся немецко-еврейской литературы (Риссер, Гейгер и др.), особенно периодической (журнал «Суламит», еженедельник Людвига Филиппсона «Allgemeine Zeitung des Judentums» и др.), где велась борьба за гражданскую эмансипацию и за религиозную реформу. Историк Иост, как уже указано, дал нам первую сводку этого материала в своей новейшей истории, вышедшей в 1847 году, а позднейшие монографии по истории отдельных общин значительно дополнили его. Новый эмансипационный период (1848—1880) может быть документирован на основании той же журнальной хроники и некоторых монографий, особенно по истории реформации (труды Риттера, Бернфельда, Д. Филиппсона). Наиболее трудною является обработка близкой к нам эпохи второй реакции (1881—1914), не вследствие недостатка материала, а вследствие чрезмерного обилия и крайней разбросанности его в периодических изданиях. Тут-то именно историк должен совмещать в себе роли собирателя, летописца и творца исторического синтеза. События же со времени мировой войны до наших дней могут быть изложены только в форме сжатого обзора, так как акты великой исторической драмы еще не закончены. Все, сказанное о Германии, относится и к состоянию источников в значительно большем центре еврейства: Австро-Венгрии.
Наибольшее внимание историк XIX и начала XX века должен уделить наибольшему еврейскому центру в Европе: России, где в течение одного столетия еврейское население выросло из одного миллиона до шести миллионов, для того чтобы после мировой войны опять разбиться на несколько центров. Здесь, где особенно драматичны были политические и культурные перевороты, научная работа последних десятилетий привела к важным результатам. Из библиографии к трем томам настоящего цикла «Истории» внимательный читатель увидит, какая огромная масса материала накоплена для нынешнего и будущего историка. Это дало нам возможность впервые изложить здесь систематически полуторавековую историю российского центра. Деятельное участие автора настоящей книги в этой подготовительной и строительной работе не подлежит здесь оценке, тем более что в описании последних десятилетий автор выступает не только как историк, но и как свидетель-очевидец.
На долю современного историка выпадает важная задача: описать возникновение двух новых центров внеевропейской диаспоры — Америки и Палестины, которые ныне вмещают (в неравных долях) третью часть еврейства всего земного шара. На глазах последних двух поколений произошло это превращение заброшенных осколков диаспоры в крупные центры, которые со временем могут перетянуть к себе национальную гегемонию, по крайней мере значительную часть ее. И тут историк-судья является одновременно и свидетелем, поскольку ему лично пришлось наблюдать драму великого переселения еврейских масс из Европы в западное полушарие с одной стороны и на восточную родину наших предков — с другой. Одно только требование можно предъявить историку последней эпохи: чтобы его преимущество очевидца или участника событий не умалилось вследствие недостаточно объективного исторического описания их. Что касается лично меня, то я всегда старался следовать правилу: воспринимать прошлое с силою переживаний современности, а настоящее под углом зрения истории. Трехтысячелетняя еврейская история едина и нераздельна.
№ 2. ЭПИЛОГ ФРАНКИЗМА
Эпилог франкистского движения XVIII века, как известно, происходил вне пределов Польши, в сектантских гнездах Австрии и Германии. Об этом вкратце рассказано в предыдущем томе нашей «Истории» (цикл «История евреев в Европе», том IV, § 52). В последнее время появились дополнительные материалы для истории позднего франкизма на рубеже XVIII и XIX века, и мы сообщаем о них здесь, как относящихся к эпохе, трактуемой в настоящем томе.
Эти материалы проливают некоторый свет на три темных эпизода: 1) пропаганда франкизма в разных странах около 1800 года; 2) пилигримство в оффенбахскую резиденцию Евы Франк около того же времени; 3) семейная связь Франка с братьями Фрей, жертвами революционного террора во Франции 1794 г.
I. Воззвание 1800 года. — В 1823 г. просветитель богемских евреев Петер Беер опубликовал в своей ныне устарелой книге о религиозных сектах («Geschichte, Lehren und Meinungen aller religiösen Sekten der Juden», Bd. II, 329—339) немецкий перевод воззвания преемников Франка, посланного из Оффенбаха в 1800 г. к еврейской общине в Праге за подписями вождей секты братьев Воловских (Шор) и Андрея Дембовского. Воззвание предсказывает грозные события во всем мире (несомненно в связи с походами Наполеона) и советует евреям принять «религию Эдома», христианство, как переходную к истинной мессианской религии в духе франкизма. Из книги Веера цитировал это воззвание Грец в своей монографин «Франк и франкисты» (см. Дубнов, Франк и секта христианствующих, «Восход», 1883 г., кн. X, с. 12—15). Впоследствии обнаружилось, что воззвание было разослано в большом числе экземпляров в еврейские общины разных стран: Богемии, Моравии, Галиции и русской Польши. С. Бак сообщил о найденных им
