Уайз в реанимации.
Джефферсон замолчал. Забарабанил пальцами по столу. Пожаловался:
— У некоторых людей переизбыток инициативы заглушает сигналы спинного мозга. Жаль, девочка мне нравилась.
— Это…
— Нет, ты что. Тогда я обрету себе целый Корпус врагов, а если еще и этот ваш уникум выживет… Зачем мне это надо. Я договорюсь. Иди.
— Но…
В кабинете главы совета Синдикатов попрохладнело на секунду. Томас оперся на стол эбенового дерева и, пристально глядя на Алана, произнес: — Не у тебя одного планы. Покомандуешь быками какое-то время.
— Ожидаемо, — поднял бровь Алан.
Он успокоился и расслабился. Бригадир, так бригадир, ему не привыкать. Главное, Томас тоже хочет оставить их маленький уютный мирок в том виде, который есть. Большего Алану и не нужно было, и он готов был потерпеть.
Через неделю в том же кабинете напротив Джефферсона через эбеновый стол на ковре из шкуры мамонта с Первого мира стояла девица раздора. Томас выдержал паузу, очередного рапорта ожидаемо не получил и предпринял меры.
— И как же понимать ваше поведение, дражайшая моя Валькирия? — без приветствия осведомился Джефферсон, слегка пыхтя от одышки и незаметно утирая пот с лысого затылка шелковым платочком.
— А вы мне что обещали? — наемница, тонкая, ладная, в легкой камуфляжной экзоброне, тоже здороваться не стала и недобро щурилась на него медово-карими глазами. Чуть вздернутый нос она слегка морщила, линию губ горько кривила, брови насупила, а светло-медную косу с бронзовым отливом с раздражением откинула за спину.
— Допустим, лично я вам ничего не обещал, — отдувался глава Совета Синдикатов.
— Да-а-а? На Алана все свалите? — протянула разъяренная Валькирия очень тихо, но очень выразительно. — И денег не было, хотите сказать? И записок, и инструкций? Может, и разговора с гарантиями не было?
Она не повышала голос, но Джефферсону расхотелось пользоваться платочком: температура в кабинете стремительно понижалась без его участия ради разнообразия.
— Вы меня почти год доили похлеще стельной коровы. Раз я и так у вас на поводке, то пускай я для вас и грязную работу делаю, и информацию добываю. А под каким условием, напомните?
— Безопасность Честера Уайза, — отвел глаза Джефферсон.
— А что я получила? — зашипела Валькирия. — Иглу ему в сердце, да? Так вы выполняете обещания?
— Максимиллиана, — переключился на роль главы самой влиятельной криминальной структуры всех пяти миров Томас. — А что мне мешает в любой момент нарушить свое обещание? Вы ходите по тонкому льду, и он отчаянно хрустит. Что мне стоит не выпустить вас отсюда? Или отдать другие приказы…
— Да ничего, — дернула плечом Макс, остывая и преисполняясь ледяного презрения. — Я полагала, какие-то кодексы чести есть и в криминальном мире. Видимо, ошибалась.
— Не советую разбрасываться такими словами, — холодно произнес Джефферсон.
Тут уже Макс слегка попятилась. Но Томас смилостивился.
— Я видел, вы претендуете на роль телохранительницы некоего Люка Джефферсона. Ваше предложение еще в силе, вы не заняты? — озвучил стандартную фразу найма вольного астронаемника Джефферсон.
— Не занята, — склонила голову Макс. Это был приемлемый компромисс в сложной ситуации, и оба собеседника это прекрасно осознавали. В Корпус Макс хода больше нет, но и лояльности «Апостолу» или лично Джефферсону от нее не видать. Доверяет безопасность своего сына? Опрометчиво, но понятно.
Томас потянулся было за платочком, но передумал. Просто слегка потер ладони друг о друга. Что ж с принципиальными людьми все так просто… и так сложно одновременно.
В кабинет, глухо скандаля с охраной у входа, беззастенчиво ввалился голубоглазый златокудрый молодой человек, с порога заявив:
— Не нужны мне твои мордовороты! У нас отличная команда, и… Ой, простите. — юноша осекся, глядя на Макс.
— Мордоворотов я тебе и не предлагаю, — медленно сказал Томас. — Но от Валькирии отказываться не советую.
Эпилог
Проводив Андервуда обратно на Землю, ранним утром я в лучезарном настроении и ожидании прекрасного нового дня примчался в офис, где со всеми поздоровался, оставил Кеца в отделе и пошел в кабинет штатного гения. Пожелать ему доброго утра.
— Здравствуйте, Честер! — поздоровался со мной друг, и я с удовольствием подхватил игру.
— Доброго утра, Тайвин!
— Честер, вы не желаете пройти коррекцию радужки? — с невинным видом поинтересовался ученый.
— Увольте, Тайвин, она дорога мне как память. Кто я буду без кошачьего глаза? — я отступил от греха подальше в дверной проем, хитро подмигнул штатному гению и поинтересовался, глядя на его стол: — Тайная поклонница цветы подарила?
Тайвин бросил взгляд на изящный шипастый букет в мерной мензурке, слегка порозовел и принял невозмутимый вид.
— Понятия не имею, откуда они тут взялись. Но раз возникли — пусть стоят?
— Пусть, — милостиво разрешил я и, услышав сзади легкий женский шаг, развернулся, схватил Гайяну за плечи, поздоровался, чмокнул в щечку от полноты чувств и выставил перед собой. У ученого, кажется, округлилась даже прямоугольная оправа очков.
И — ух ты,
