«московских» ситцев (т. е. ситцев определенного качества, центром производства которых была Москва).
В 1916 г. Второв учредил Московский промышленный банк, после чего экспансия группы выходит за пределы отрасли. В состав группы включаются «Донецко-Юрьевское общество» – одна из компаний металлургии Юга, завод «Электросталь», общества «Коксобензол» и «Русскокраска», Московский вагоностроительный завод, фабрика фотопринадлежностей, цементные и снарядные заводы.
Таким образом, накопив крупные капиталы в текстильном производстве, крупнейшие предприниматели отрасли учреждают банки, а через них направляют инвестиции в автомобильную, электротехническую и другие отрасли тяжелой промышленности. В это время в России начинается второй этап индустриализации: капиталы, накопленные в легкой промышленности, начинают использоваться для развития тяжелой индустрии. Мощность этого устремления была такова, что в годы мировой войны оно даже активизировалось, несмотря на сложности военного времени.
Рождение многоотраслевых корпораций на базе именно хлопчатобумажной промышленности было закономерным. В первой половине XIX в. это была единственная крупная отрасль промышленности, развивавшаяся по-капиталистически, без крепостных рабочих и крепостнических привилегий. Здесь накапливались не только капиталы, но и опыт буржуазного предпринимательства. После отмены крепостного права капиталисты других отраслей только учились хозяйствовать по-буржуазному. Денег не хватало, чем и был вызван приток иностранного капитала. Здесь же и того, и другого было в избытке. Заполнив своими товарами рынок, лидеры хлопчатобумажной промышленности стали инициаторами дальнейшей индустриализации России.
Особое положение сложилось в нефтяной промышленности. Тогда она была новой отраслью, появилась пока еще в немногих странах, и нефтяные монополии рождались сразу в форме международных трестов, которые делили между собой нефтяные рынки. Три таких монополии действовали в нефтяной промышленности России: англо-голландский трест «Ройял Датч Шелл», «Товарищество Нобель» и «Русская генеральная нефтяная корпорация».
Нефть добывали кустарным способом в районе Баку издавна, но нефтепродукты использовались только для освещения. Появление двигателей внутреннего сгорания послужило толчком к дальнейшему развитию добычи и переработки нефти. В 70-х гг. XIX в. начинают бурить скважины местные капиталисты, среди которых выделялся Манташев, а в конце этого десятилетия родилась первая монополия «Товарищество братьев Нобель». В 1837 г. разорившийся шведский промышленник Нобель бежал в Россию, спасаясь от кредиторов. Здесь он поправил свои дела, наладив производство мин и взрывчатых веществ. Позже с одним из сыновей он вернулся домой, в Швецию. Именно этот сын, Альфред Нобель, учредил Нобелевские премии. Два его брата остались в России. Оценив значение и перспективы нового вида топлива, они и основали в 1879 г. «Товарищество Нобель».
Добывать нефть тогда в этом районе было нетрудно, но потребители нефти находились далеко, а перевозить ее традиционным способом, в бочках, было сложно и дорого. Нобели первые в России стали перевозить нефтепродукты в наливных судах, железнодорожных цистернах и даже прокладывать трубопроводы, что и обеспечило им преимущество перед конкурентами.
В 80-х гг. в нефтяную промышленность России вторгается парижский банкирский дом Ротшильдов, которые учредили здесь мощную фирму. Огромный капитал и международные связи Ротшильдов делали их серьезными конкурентами Нобелей. Третьим конкурентом стало объединение местных капиталистов во главе с Манташевым.
Положение резко меняется в 1912 г. Трест «Ройял Датч Шелл» купил у Ротшильдов их нефтепромыслы. Точнее, фирма Ротшильдов влилась в состав треста, причем Ротшильды получили 20 % акций «Ройял Датч Шелл». Теперь трест стал англо-голландско-французским.
В том же 1912 г. Русско-Азиатский и Международный коммерческий банки учредили в Лондоне общество «Русская генеральная нефтяная корпорация». Это был холдинг, которому были переданы скупленные банками пакеты местных нефтяных компаний, главной из которых была компания Манташева.
В результате действий топливных монополий в России в последние годы перед мировой войной начался топливный голод: стало не хватать угля и нефти, и цены на них резко повысились.
«Продутоль», чтобы повысить цены, ограничивал добычу угля. Цены на уголь выросли на 60 %. Нефтяные тресты действовали еще успешнее. Доля России в мировой добыче нефти упала с 51 % в 1901 г. до 16 % в 1913 г., и теперь Россия уже не лидировала по добыче нефти. Цены на нефтепродукты на внутреннем рынке выросли в 3–4 раза. Естественно, топливный голод отражался на других отраслях хозяйства страны.
Принято говорить и о «металлическом голоде» в эти же годы как результате действий синдиката «Продамет». Однако факты этого не подтверждают. Самыми высокими темпами металлургия Юга увеличивала производство в 1911–1913 гг., т. е. именно в период «металлического голода». В это время цены на металл не повысились, а понизились в среднем на 20 %. Синдикаты создавались не только для повышения цен. Они позволяли улучшить организацию производства и сбыта, сократить затраты и понизить себестоимость продукции. «Продамет» действительно закрыл ряд предприятий, но он закрывал технически отсталые заводы, концентрируя производство на передовых.
16.5. Банки и финансовые группы
Главной особенностью банковской системы России было то, что во главе ее стоял Российский государственный банк. Он занимал первое место среди центральных эмиссионных банков мира, потому что его капитал составляли не средства частных лиц и предприятий, а казенный золотой фонд и средства государства. Это было важнейшей особенностью России, потому что главные банки других стран – Английский, Французский – были тогда акционерными. Этот банк был одним из главных инструментов государственного регулирования хозяйства. Контролируя все остальные банки страны, он мог оказывать решающее влияние на экономику. В 1914 г. активы Госбанка составляли 1,2 млрд рубл., совокупные активы трех крупнейших акционерных банков – 1,5 млрд, а всех акционерных банков – 6 млрд руб. Государственный банк кредитовал акционерные банки, опекая их, и его господство в финансовой системе было непререкаемым.
Госбанк был эмиссионным, причем до 1905 г. казенный золотой фонд был больше номинала кредитных билетов в обращении, т. е. бумажных денег выпускалось на меньшую сумму, чем стоил золотой запас.
Первые три места среди акционерных банков России накануне Первой мировой войны занимали Русско-Азиатский, Международный коммерческий (Петербургский международный) и Азовско-Донской. Эти банки были тесно связаны с иностранными банками: треть капитала акционерных банков России принадлежала иностранным банкам, в основном французским и немецким. Однако влияние было взаимным: русские банки также активно вкладывали капиталы за границей, так что это было скорее переплетение, чем зависимость.
Кризис 1900–1903 гг. ускорил слияние банков с промышленностью. Выручая в трудное время акционерные компании, спасая их от банкротства, банк получал часть их акций, а иногда и весь контрольный пакет. Это, впрочем, не означало ущерба для компании, потому что теперь банк заботился о процветании «своей» фирмы.
К началу мировой войны в зависимости от каждого банка находились промышленные компании, причем нередко фирма находилась в зависимости от двух или нескольких банков. Например, как уже говорилось, «Русская генеральная нефтяная корпорация» была основана сразу двумя крупнейшими банками.
В России образование финансовых групп обычно закреплялось личными униями – банковские деятели становились во главе промышленных компаний. Так, глава Русско-Азиатского
