Мэйсон скидывает обувь и сразу появляется рядом, сгребая меня в охапку. Книга падает на пол, и я издаю вопль отчаянья, потеряв страницу, на которой остановилась. Конечно, это последнее, что волнует Мэйсона. Он прижимается к моей шее холодной щекой и похихикивает над тем, как я извиваюсь, стараясь обороняться, но он заходит дальше, заползая ладонями под футболку. Тут я уже не могу держать себя в руках. Брыкаюсь и визжу, когда кожа покрывается мурашками от холодных касаний.
— Ты можешь взять подарок! — задыхаясь, пищу я, лишь бы он прекратил издевательства.
— Всё настолько плохо? — смеясь, не унимается Мэйсон.
— Да, пожалуйста! — молю я.
Парень отстраняется и сползает с меня. Его озорные глаза отражают блеск гирлянды.
— Ладно, где мой подарок?
— Ты сделал это специально? — щурюсь я.
— Нет, я просто соскучился.
— Враньё.
Вряд ли мои слова волнуют его, потому что Мэйсон спешит к ёлке. Он точно знает, какой подарок нужно вытянуть, потому что я категорически запрещала ему трогать коробочку. Она квадратная, переливается золотистыми оттенками и слишком сильно манит его потянуть за ленточку. Каждый раз он тянул к ней руки и каждый раз я била по ним, не предоставляя возможности открыть. Какого же лицо парня, когда на дне он находит не подарок, а листочек и пазл, который вряд ли ему о чём-то скажет.
Мэйсон поднимает голову и выгибает бровь.
— Я ждал четыре дня, чтобы найти бумажку и мозаику?
На самом деле, он ждал далеко не четыре дня.
— Прочитай, — прошу я.
— Место, где ты чаще всего бываешь, — пробежав глазами по записи, Мэйсон снова устремляет внимание в мою сторону. — Я должен залезть туда руками?
Закатываю глаза и морщусь.
— Детектив из тебя так себе, Картер.
Он усмехается и подмигивает в ответ. Следом парень направляется к холодильнику, к счастью, он не рыскает по полкам, заметив небольшой конверт с новой запиской и пазлом, которые я прикрепила магнитами. Его глаза бегают по подсказке, и в ту же секунду, он вскидывает подбородок. Я уже знаю, о чём он подумал, но это всего лишь стиральная машинка, в которую он никак не научится закидывать одежду, бросая её рядом.
Проходит несколько минут, как он возвращается с двумя новыми пазлами, найдя тот, что после машинки в шкафу. Остаётся пять, которые о чём-то скажут ему. Следующие две он легко находит в носке, свисающем над камином и в панде, которая к нему примыкает, обшарив все уголки мягкой игрушки. Три, которые завершат картинку — самые важные. И к моей великой радости, Мэйсон находит несколько перед тем, как вернуться к журнальному столику и соединить их в одну картинку. Скорей, на столике сумбурная мозаика, которая мало о чём скажет мужчине. Ему придётся хорошенько разглядеть её со всех сторон. Но я всё ещё надеюсь на хорошую дедукцию. Следующие два пазла ложатся на поверхность столика и Мэйсон, прочитав последнюю, спешит к ёлке. Он обходит её со всех сторон. Только спустя пару минут, находит нужную коробочку. Совершенно небольшую. Она неприметная, ведь занимает веточку рядом с другими игрушками.
— Серьёзно? — спрашивает он, обращая ко мне взгляд. — Я мог никуда не ходить, Трикс. Ты всё усложнила.
— Зато, с каким воодушевлением ты это делал, — хихикаю я.
— Я намотал миллион кругов по квартире.
— Открывай, это твой подарок.
— Если там цепочка, то я убью тебя.
Не та цепочка. Скорей, она родословная. Долгожданная. Желанная. Любимая. Реакция, которую я так хотела увидеть. То, что он хотел не меньше меня.
Мэйсон снимает крышку и забирает последний пазл. Он занимает место рядом и торопливо начинает складывать их в единую картинку. Медленно, но верно на его лице возникает понимание. Последний пазл он берёт и вставляет дольше ползущей улитки. У него не было и шанса узнать содержимое, потому что только серединка является важным объектом всей фотографии. Только по ней можно что-то понять, ведь остальное лишь тёмные и размытые линии. И этот самый центр был в последней коробочке, которая давно покоилась на ёлке. Подарок был прямо у него перед носом, но Мэйсон видел только тот, что внизу.
Застыв над столиком, Мэйсон не двигается. Я даже не слышу его дыхания. Оно сбилось и у меня, ведь я терпеливо ожидала этого дня целый месяц. Моё терпение невозможно назвать железным, я почти отрезала себе язык, чтобы разучиться говорить и не ляпнуть раньше времени. Именно я была инициатором вернуться в Нью-Йорк на Рождество, чтобы сделать подарок в домашней атмосфере. И всё сработало, Мэйсон действительно подумал, что я некоторое время хочу посидеть на месте. Тяжело было молчать и скрывать от него что-то, ведь отныне мы говорим друг другу всё. Так стало намного легче, и между нами воцарился мир, хоть и изредка мы прибегаем к войне.
Лей, вымахав за несколько лет, кладёт голову на мой живот, что в последнее время он делает довольно часто, чем удивляет. Он словно чувствует что-то новое. Его тёмные глаза смотрят на меня, после чего, обращаются к Мэйсону, словно мы оба ожидаем его реакцию. В дополнение, достаю из-за спины тест и кладу его на стол. Моё терпение дало треск, когда я украсила камин, из-за чего пришлось спешно раскладывать тайники по местам, чтобы сказать об этом сегодня.
— Ты не шутишь? — почти шепчет Мэйсон, медленно поворачивая голову в мою сторону так, словно мы в фильме ужасов.
Отрицательно кручу в ответ, закусив нижнюю губу.
— Один?
— Один, — соглашаюсь я.
Самая обворожительная и широкая улыбка озаряет его лицо, которое начинает светиться. Секунда, и Мэйсон буквально валится на меня, сжимая в крепких объятиях. Он осыпает моё лицо десятками поцелуев, которые я принимаю с удовольствием, оставляя ответные.
Жмурюсь, возвращаясь в реальность из воспоминаний.
— Черт, — выдыхаю и вытягиваюсь на стуле, отбросив в сторону проклятый кроссовок.
Мысленно расщепляю его на миллион частиц в виде пылинок и ворчу, прожигая взглядом. Как я предполагала, моя ярость накалена до предела, оказалось, ошибалась. Улавливаю тихий смех рядом и резко заворачиваю голову в сторону Мэйсона. Смотря на экран телефона, он тупо улыбается и делает вид, будто что-то увидел.
— Ты зря это сделал, — шиплю я, легко переводя всю ярость на него.
— Что?
— Родился, — язвлю, не скрывая гнева в голосе.
— Что не так!?
— Тебе смешно.
— Мэди прислала смешную картинку! — оправдывается парень.
Протягиваю руку и с каменным лицом говорю:
— Покажи.
— Я уже удалил!
— Надень на меня эту проклятую обувь и напомни, чтобы мы больше никогда не планировали детей.
— Ты скоро родишь и всё, осталось немного.
— Я уже рожаю.
— Очень смешно, — усмехается Мэйсон.
— Я рожаю, Картер! — повышаю голос на несколько тонов выше, закрывая глаза.
— Хватит прикалываться.
— Господи, за что!? — воплю я.
Сползаю со стула и осматриваю штаны, которые мокрые благодаря водам, решившим отойти в лучший момент, а именно тогда, когда мы собрались поужинать в компании Мэди и Ди. Мало того, что я готова завалить быка, так ещё зла благодаря Мэйсону, застывшему в полусогнутом положении.
— Черт, у тебя воды отошли, — шепчет он.
— Чудеса дедукции, — парируя я. — Лучше бы ты понял, что мне очень нужна еда.
— Нельзя есть перед родами.
— Я убью тебя, Картер, я, черт возьми, убью тебя, — выдыхаю я, приступая к дыхательному упражнению, которому учили на курсах.
К сожалению, оно не помогает. Я всё ещё желаю крови и сомкнуть руки на шее мужа. Даже кольцо давит, сужаясь на пальце так, словно он толстеет не по дням, а по часам. Теперь я не могу его снять, чтобы сделать выдох облегчения. Проще отрубить палец.
Бледное лицо Мэйсона озаряет улыбка, из-за чего желание сделать сальто и отсалютовать ему хорошего подзатыльника появляется также внезапно, как мокрые брюки. Парень срывается с места, пробегаясь к спальне, я же пытаюсь стянуть мокрую одежду, чтобы скорее залезть в чистые и выпустить наружу нового готового человека.
