дружный мушкетный залп. Зазвенело. Раздались сдавленные стоны и проклятья. Часть защитников бросилась к баррикадам. Пропела охрипшая труба. Туманное море под стеной заволновалось, вскипело, и из него, страшно крича, снова полезли наёмники.
Под двойным натиском ряды защитников окончательно смешались. Часть ополченцев устремилась прочь. Оставшиеся сбились в тающие с каждой минутой кучки и остервенело огрызались сталью в отчаянной попытке продать собственные жизни как можно дороже.
Джулиано устало поднялся на ноги и поспешил вниз к маэстро Майнеру, созывавшему к себе уцелевших воспитанников. Началась жуткая давка. Все яростно толкались. В полумраке сверкали грязные от запекшейся крови мечи. Невозможно было разобрать, где свои, а где чужие. Де Грассо снова колол, резал и бил, пропустил несколько ударов в корпус, но почти не заметил боли. Лязг стали, конское ржание и крики умирающих слились в нескончаемый грохот битвы. Он накатил, подобно океанскому валу, и накрыл с головой.
Уставшего юношу подхватило, закружило и понесло по обезумевшим улицам столицы. Кипящая волна вспенивалась кровавым кружевом под алым светом проглянувшего из-за туч лунного серпа, блистала стальными молниями и гремела мушкетными залпами, постепенно заполняя весь Конт. Джулиано вертело и швыряло, точно щепку, влекомую грязным потоком вешней воды. Его руки наливались свинцом, и лишь врождённое упрямство да страстная жажда жизни пока ещё заставляли поднимать меч и разить в ответ.
Глава 82. Ключи от рая
Жёсткие пальцы схватили Джулиано за плечи и настойчиво потащили куда-то во мрак тёмной арки между домами. Юноша дёрнулся, попытался вырваться, ударил мечом назад вслепую и получил звонкую затрещину в ухо.
В голове мгновенно прояснилось. Сквозь шум и кровавую пену до его затуманенного мозга стал доходить смысл яростных слов, которые кто-то уже с минуту выкрикивал рядом. Джулиано оглянулся и встретился с сосредоточенными жгучими глазами брата.
— Совсем сдурел, Ультимо! — Лукка ещё раз, не сильно и скорее уже для порядка, заехал Джулиано в другое ухо, — Приди в себя, иначе сдохнешь! Не мешай мне тебя спасать.
— Спасибо, обойдусь без твоей помощи! — гордо заявил Джулиано, вырываясь из покалеченной руки брата.
— Не будь дураком, — сказал Лукка, невозмутимо закалывая длинным ножом случайно заглянувшего в арку наёмника, — город похож на преддверье ада. Тебе одному отсюда не выбраться.
— Да и чёрт с ним! — зло бросил Джулиано, добивая очередного лезущего на рожон ландскнехта. — Не всё ли тебе равно, Иуда? Не ты ли сам допустил эту резню в Конте!
Викарий досадливо поморщился и на мгновение замолчал, пытаясь осмыслить услышанное и подыскивая ответ.
— Так было надо, — наконец сказал он, — я всё объясню, только не здесь и не сейчас. Идём, у нас мало времени!
— Хорошо, но если ты обманешь меня, я тебя убью! — прорычал Джулиано, отмахиваясь от наседающего врага.
Лукка криво усмехнулся.
— Попробуй, — негромко пробормотал он себе под нос, увлекая Джулиано в опасное хитросплетение столичных улочек.
Короткими перебежками братья пробирались по кипящему кровавым безумием Конту. Таясь в тенях арок, порталов и переулков, де Грассо старались не попадаться на глаза крупным ватагам наёмников. Они избегали многочисленных людских свалок на городских пьяццо и форумах, обходили дома торговых гильдий, роскошные палаццо знати и духовенства. Лукка вёл Джулиано по бедным кварталам параллельно Тибру. Из-за скудности добычи головорезы здесь почти не встречались.
Это обстоятельство, однако, не могло уберечь Джулиано и викария от перепуганных жителей Конта, беспорядочно мечущихся между домами. Трижды братьев чуть не затоптали бегущие в панике контийцы, пытающиеся найти спасение на последних отчаливающих от берега лодках и баржах.
Мост через реку рядом с пылающим джудитским гетто был запружен людьми. Братья остановились, чтобы перевести дух перед рывком на другую сторону. Джулиано опёрся о поваленную мраморную колонну.
— Далеко ещё? — с трудом выдавил он, едва разлепив сухие губы.
— Нам нужно попасть в Папский город, — ответил Лукка, пристально всматриваясь в мельтешение факелов и светильников на противоположном берегу Тибра.
— Не нам одним, — заметил Джулиано, кивая на бегущих мимо перепуганных людей, волочивших на спинах тюки с добром.
— Хотят найти защиту у помазанника божьего, — сообщил Лукка, потирая ямочку на подбородке, — нам бы тоже не мешало ускорить шаг. И так слишком много времени на тебя потратил. Рискую испортить всё дело.
Джулиано неприязненно шмыгнул носом, но возражать не стал.
И снова был бег в холодной ночи, дикое мелькание стали, детский плач и скрежет зубовный. Спотыкаясь о брошенные тачки, груды строительного камня и досок, люди неслись вперёд по длинному проспекту к широкой площади с неоконченной колоннадой, спеша укрыться в величественных стенах собора Святого Петра.
Овальная площадь перед недостроенным храмом озарялась десятком горящих костров. За ними маячили четыре ряда суровых папских гвардейцев, закованных в стальные кирасы, наплечники, шлемы и перчатки. Последний Легион ощетинился протазанами, пиками и мечами, готовясь принять неравный бой.
Лукка и Джулиано легко проскользнули за их спины вместе с иссякающим потоком беженцев.
— Кажется, успели, — сказал Лукка, переводя дыхание и оглядываясь назад, — Папа ещё здесь, молится у мощей святого Петра. Всё ещё надеется на чудо, не верит, что добрые истиане — пусть даже часть из них еретики — посмеют зайти так далеко.
Горячий воздух, идущий от костров, трепал алые плюмажи перьев на блестевших в ночи морионах, развевал пурпурные плащи легионеров. Отблески золотого пламени плясали на гладких панцирях и стали клинков, озаряли мрачные напряжённые лица солдат. Кто-то из офицеров ударил в гулкую кирасу тяжёлым кованным кулаком, и по площади прокатился многоголосый клич легионеров:
— Умрём, но устоим!
— УМ-ОМ! О! УС-О-ИМ!!! — откликнулось эхо.
— Я должен остаться на площади и помочь гвардейцам! — Джулиано остановился, уперев руки в бока.
— А ну-ка объясни, кому и что ты там должен? — поинтересовался Лукка, кривя в недоброй ухмылке широкий рот.
Джулиано откашлялся, прочищая горло:
— Если я сейчас скроюсь и не стану защищать невинных, как потом мне смотреть им в глаза?
Лукка презрительно хмыкнул.
— Ты глупый сопливый идеалист, Ультимо! — сказал он негромко. — Если ты останешься на площади, то через час станешь покойником. Но, к счастью, я обещал нашей матушке позаботиться о моём непутёвом братце.
Джулиано недобро сощурился и занял угрожающую стойку, отгородившись от Лукки неповоротливым трофейным палашом. Викарий устало потёр слезящийся от едкого дыма глаз искалеченной рукой, а потом резко, без предупреждения вскинул ногу и ударил Джулиано носком сапога по кисти. Не ожидавший такого поворота событий юноша упустил тяжёлый клинок и затряс отбитой конечностью, с ненавистью глядя на брата. Палаш, блеснув рыбкой, исчез в строительной яме, где-то между грудами подготовленного для укладки кирпича.
— Рассказывай всё, или я никуда с
