тебя.
Люся тоже улыбнулась и посмотрела на него.
– А когда девочки с праздника вернутся? – и вздохнула. – Ох, Кирочка…
В который раз прозвучало это неслыханное им раньше слово, и Крис осторожно спросил:
– Как ты меня назвала?
– Кирочкой, – удивилась его вопросу Люся. – Ведь ты… тебя зовут Кириллом, так?
– Так, – кивнул Крис.
– Ну вот. А что? Тебе… не понравилось?
– Нет, что ты, хорошо, – запротестовал Крис. – Мне очень понравилось. А тебе понравилась?
– Что?
– Брошка, – смущённо признался Крис. – Ты не носишь её.
– Нет, мне очень понравилась, такая красивая, ты её в городе купил?
– Нет, у нас тут парень один лежал, ты видела ж его, длинный такой, Ларри.
– Да, – радостно кивнула Люся. – Я его помню.
– Ну вот, он сам их делает. Я у него и попросил. Для тебя.
– Спасибо, Кирочка.
Они стояли, по-прежнему держась друг за друга, и… и не знали, что теперь делать.
– Хочешь чаю, – беспомощно предложила Люся.
– Да, – сразу согласился Крис.
Он был на всё готов и согласен, лишь бы никуда не уходить отсюда, лишь бы быть рядом с Люсей. Люся отстранилась, и он сразу развёл руки.
– Ты садись к столу, – захлопотала Люся. – Я сейчас…
Крис сидел за столом и смотрел, как Люся, торопливо суетясь, накрывает на стол, включает чайник, выставляет варенье, смотрел во все глаза, будто никогда раньше такого не видел.
– Ой, заварка старая! Я сейчас…
Люся убежала с чайничком вылить старую заварку, и он смог перевести дыхание и оглядеться. Три кровати, шкаф, комод, посередине стол и стулья, над кроватями картинки, фотографии, на кроватях поверх одеял покрывала, подушки в вышитых наволочках, на комоде маленькая ёлочка, а вот занавеси на окнах такие же как у него, как у всех.
Прибежала Люся с чайничком, заметалась по комнате, открыла шкаф и спряталась за его дверцей.
– Кирочка, ты не смотри на меня, отвернись.
Крис послушно отвернулся, уставился в закрытое занавеской окно.
За его спиной шуршала ткань. Люся переодевается?
– Ну вот, уже настоялось, сейчас чаю попьём.
Он порывисто обернулся к ней. Люся была по-прежнему в платке, окутывающем голову и пол-лица, но вместо халата, синее платье с белым кружевным воротничком и… и брошка-цветочек приколота. Крис счастливо улыбнулся.
– Вот, тебе сколько сахару? – угощала Люся. – И варенье, ты его на печенье намажь. Вкусно?
Крис кивал, со всем соглашаясь, и ел, не замечая вкуса. До того ли ему сейчас?! Он сидит за одним столом с Люсей, смотрит на неё, и она не отворачивается от него, не гонит…
– Конечно, это не домашнее, джем местный, – Люся боялась замолчать, остановиться, – но это клубничный, он самый вкусный, правда?
Когда она останавливалась перевести дыхание и отпить, становился слышен шум из столовой. И вдруг… вдруг он стал другим. Люся прислушалась и ахнула.
– Ой, сейчас девочки вернутся.
Страх в её голосе сорвал Криса со стула.
– Ты иди, Кирочка, иди, пока нету никого, а то увидят ещё, господи, спасибо тебе, ты иди, Кирочка.
Она подталкивала его к двери, и он, не смея ослушаться, сам боясь, что их застанут, всё-таки остановился у двери.
– Люся, спасибо, но когда?..
– Да завтра, Кирочка, завтра же.
Люся вдруг, привстав на цыпочки, поцеловала, вернее ткнулась губами в его щёку.
– Иди, Кирочка, скорей, пока не увидел кто.
Оказавшись в коридоре, Крис быстро огляделся. Никого, но на лестнице уже слышны шаги. И он бросился бежать к себе, на бегу прижав ладонью щёку, будто боялся потерять Люсин поцелуй. И, влетев в свою комнату, рухнул ничком на кровать, зарывшись лицом в подушку.
Расходились с шумом, песнями, шутками, кое-кого пришлось вести под руки. Но всеобщего веселья это не умаляло, даже наоборот: Новый год – так Новый год! Всю ночь гулять не получилось, конечно, но это уж кто хочет, так сам продолжит, а коль не хочет… нет, не может… это точно, и хочу, и на дежурство… да, не мы одни гуляли, того и гляди загулявших повезут…
Жариков ушёл с праздника первым. Его и Снегурочку торжественно проводили до дверей. Кое-кто рвался провожать и дальше, посмотреть, как дед с внучкой до дома своего доберутся, но Дед Мороз пригрозил чересчур любопытных заморозить, и те отстали. А когда стали расходиться остальные, то никаких следов Деда Мороза и Снегурочки уже не было.
У себя в комнате Жариков переоделся, снял грим, убрал всё навалом в большую сумку и только разобрал постель, как в дверь постучали.
– Кто там? – ну, очень сонным голосом спросил Жариков.
– Иван Дормидонтович, это я, Андрей.
С последними словами он открыл дверь и вошёл.
– Что-то случилось?
Жариков постарался, чтобы голос его звучал максимально естественно.
– Криса, тьфу ты, Кирилла нигде нет, – Андрей лукаво улыбнулся. – Он как с вами, ой, то есть с Дедом Морозом поговорил, так ушёл и нету его теперь нигде.
– И не ищите, – уже серьёзно сказал Жариков.
– Но…
– Без «но», Андрей. Он вам зачем нужен? В зале убрать? – Андрей кивнул. – Ну, так постарайтесь справиться без него. Очень прошу, не мешайте ему сейчас.
Андрей пожал плечами.
– Ну, раз надо, Иван Дормидонтович, то мы, конечно. А… а может, помощь нужна?
– Не вмешивайтесь. Это и будет вашей помощью.
– Понял, – Андрей широко улыбнулся. – Спасибо большое, Иван Дормидонтович, за праздник. Да, вас не было, а к нам Дед Мороз приходил!
Скорчил детски невинную гримасу и под хохот Жарикова выскочил за дверь.
1997–2019
Книга восьмая
Колобок
122 год
Зима-Весна
Тетрадь пятьдесят шестая
Россия
Ижорский Пояс
Загорье
После многодневного праздничного загула жизнь медленно входила в обычную колею. С третьего января снова каждый день с утра на работу, снова вместо разносолов и деликатесов обычный обед, обычные будничные хлопоты, но… но что-то – Эркин это чувствовал – было совсем по-другому. Он только не мог понять, что изменилось. Или… или это он сам стал другим? Всё-таки двадцать шесть полных…
…Сквозь сон Эркин почувствовал, что Женя встала, но что-то подсказало ему, что можно ещё спать, и глаз поэтому не открыл. Пока Алиса не начала ломиться в дверь, можно не беспокоиться. Вечер был, конечно, необыкновенным, даже не вечер, а ночь, а теперь можно спать, спать, спать… он даже не дождался возвращения Жени.
И разбудили его звуки отодвигаемой шторы, уже не утренний, а совсем дневной свет на лице и смех Жени и Алисы. Два весёлых голоса пели, снова и снова повторяя одну фразу:
– Happy birthday to you… Happy birthday to you…
Эркин
