слава. И цель недавно собравшейся редакции сделать психиатрию нестрашной совсем не противоречила этому, потому что преодоление страха и было здесь самым заманчивым.
А в-третьих, эти балбесы, работающие на «Южных волнах», разве думали о таком? Все, что выходило в их эфир, было серой жвачкой, мутной лужей, ветхостью, пылью и однообразием. Такая штука, которую придумала она, Саша, точно будет отличаться от всего этого, такая штука прорастет через асфальт.
И потом не одни же стрит-токи они будут делать. Это только начало. Так что держитесь, унылые местные радийщики, южноветровчане, авторы новенького психорадио и даже Джумбер.
– Ой!
– Что такое, Саш?
Сашин телефон дрогнул, к экрану прилипло уведомление от почты. Ответ Антона.
– Так, докуривайте – и в студию.
Саша села у компьютера. Кипятильник дергался в пузырящейся воде, а банка-литровка звенела, как кривой колокольчик. Таня налила чай. Вернулись Астроном, Игорь и Даша. Все взяли стаканчики с чаем и по зефирке. Саша разблокировала телефон и зачитала:
«Дорогая Саша, добрый день! Рад получить от тебя весточку. Я не смог дождаться окончания текущих дел и сразу же послушал ваш стрит-ток. Ну что могу сказать: это просто супер! Задорно, динамично, смешно и иногда слезоточиво. Восхищен. Берем в эфир на завтра, в прайм-тайм. Про психбольницу скажем. Правда, монтаж пока далек от идеала, но мы поправим. В аттаче – пэдээфка книги про звукорежиссуру, она маленькая, изучи».
Когда Саша прочитала слово «супер», даже выкрикнула его, чтобы добавить силы взрыву, который, как она ожидала, произойдет в редакции, Игорь крикнул: «Ну дела!», Даша прошипела: «Есс», Таня охнула, Астроном взвизгнул. На слове «восхищен», которое Саша специально произнесла медленно, Таня захлопала в ладоши, уронив спицу, Даша засмеялась, Игорь подскочил к Астроному и обнял его. Когда Саша дочитала, начались болтовня, смех, фантазии и шутки. Пили чай, ходили курить, говорили о личном, о том, что Дашина мама – хорошая женщина, но слишком хочет устроить личную жизнь, что Игорь тоже хотел бы влюбиться, что Таня все время вяжет вещи бесплатно, потому что никто их не покупает, а сама она столько не сносит. Когда стало понятно, что скоро перестанут ходить маршрутки, Игорь положил кипятильник и банку в рюкзак, Саша схлопнула компьютер, Женя собрал весь мусор, Игорь взял ключ, закрыл дверь и положил ключ в карман. Таня попросила ее не ждать, потому что шла кормить собак, живущих стаей за забором больницы, все остальные пошли к остановке.
Прошел этот день, потом день, когда на радио «Южные волны» вышел первый психо-стрит-ток. Саша ждала звонка Антона и ждала от него разного: например, Антону запретили впредь такое выпускать, у него же все-таки было начальство; или ведущий закатил скандал, потому что не захотел ассоциироваться с психами. В общем, могло быть что угодно. Антон позвонил Саше, когда они с Женей подходили к ненавистной площади, чтобы сесть в маршрутку до Суворовки. Обычно Саша легко разговаривала на ходу и даже любила это делать, потому что так можно было размахивать руками, вскрикивать, хохотать и игнорировать весь остальной мир. В этот раз, когда Саша увидела, что ей звонит Антон, она остановилась под деревом, вытерла ладонь о шорты и только тогда взяла трубку. Они поздоровались, поотвечали на «какдела». Антону нравилось задерживать развязку, управлять разговором и – опосредованно – Сашей, а еще Антону хотелось подольше поболтать с ней, успеть за какую-нибудь минутку-полторы продемонстрировать, какой он на самом деле уверенный в себе, остроумный, неглупый. Саша чувствовала себя так, будто Антон обмотал ее резинкой, отошел подальше с этой резинкой в руках, сильно-сильно растянул и грозится в любой момент отпустить.
А потом Антон сказал, что обычно за час им поступает, ну, пять – десять звонков, и все они по теме эфира, то есть люди звонят, чтобы поспорить с ведущим. А вчера, Саша, не поверишь, многоканальник разрывался, коллеги уже хоронили мою карьеру, думали, сейчас нас обругают, была сотня звонков или больше, и все о ваших психах, кто-то, разумеется, орал, что мы топим за маньяков и что надо их всех лечить электрошоком, но в основном говорили хорошо, интересовались, удивлялись, аккуратно так высказывались. А еще один мужчина рассказал, что у него самого шизофрения, представляешь, Саша, мне самому прямо грустно стало.
– И что же нам с этим делать, Антон? – сказала Саша, как только телефон перестал долбиться ей в ухо нервным Антоновым голосом.
– Продолжать, конечно. Ты же этого сама хотела, разве нет? – Антон как будто испугался, осекся, как будто уже расписал редакционный план, утвердил его с начальством и получил премию, а она тут какие-то странные вопросы задает.
Саша вышла из-под дерева и пошла дальше, спокойная, широко шагающая и смеющаяся над Антоном. Вдруг ей сильно захотелось оказаться в студии, среди авторов, можно даже не в студии, а просто с авторами. Саша поймала эту мысль и сама себе удивилась, а Антону сказала, что все будет, как и договаривались, что сегодня они отправят план и смогут выходить дважды в неделю. «Только у нас теперь одно условие. Я перезвоню тебе часа через три и все расскажу». Антон снова занервничал, что-то ответил, о чем-то спросил, но Саша положила трубку. Тем более что их с Женей маршрутка как раз подошла и скоро вся бы забилась.
В редакции, которую еще позавчера подрасчистил Женя, сидел Игорь в больших накладных наушниках, похожий на Чебурашку. Он пришел за час, чтобы никто вдруг не пришел раньше него, потому что ключи были в его кармане, они дырявили ответственностью Игореву джинсовку, крутили и тянули, так что надо было не облажаться. Пузатый компьютер был включен, переустановлен и чист. Игорь загрузил в него Сашину монтажную программу и уже попробовал что-то в ней поделать. Звуковая дорожка, над которой работал Игорь, выглядела как порезанная колбаса в профиль. «А склеивать кто будет?» – спросила Саша. «Я не понял как», – ответил Игорь. Пока не пришли остальные авторы, Саша рассказывала Игорю, как клеить, крутить и растягивать звуковые куски, как их усмирять и подчинять. Женя тем временем вытаскивал из деревянно-дерматиновой кучи стулья, тумбочки, табуретки, ящики и выносил на улицу те, что ему не нравились или казались непригодными. Когда Игорь закончил, а Саша надела наушники, чтобы наконец послушать, что наделал Игорь, она услышала вполне гладкое, склеенное, но какое-то странное у-у-у-у-а-а-а-а-у-у-у-у-а-а-а-а. «И что это такое?» – Саша засмеялась. «Я записал троекратное “ура” и тренировался вырезать букву “р”», – ответил Игорь.
Потом пришли Астроном, Даша и Таня. Снова звенела литровка и жевался Танин зефир. Саша взяла редакционный блокнот с полки, на которой
