Сиренити вздохнула.
-Поверь, это не проблема. Если тело не найдено... а иногда даже если и найдено - это совсем не значит, что маг мёртв.
После недолгого молчания, голос осторожно спросил:
-Но зачем ей проклинать этого бедолагу?
-Вот и я о том же, - задумчиво протянула Сиренити. - Не знаю. Пока...
***
День зеркально напоминал предыдущий. Только с тем учётом, что провести его пришлось подле Повелительницы. Парочка приёмов у высших сановников, один - на этот раз официальный - у султана. Вэл всё время следовал за госпожой: прислуживал ей, стоял на коленях около её кресла, ожидая малейшего знака.
Впрочем, никто на него внимания не обращал. Это Сиренити улыбалась, вела непринуждённые светские беседы, отвечала на комплименты. Всё чинно, правильно, по этикету - здесь Повелительница следовала ему неукоснительно.
И резко изменилась, стоило только вернуться в покои.
-Вон пошли! - простонала она, выгоняя слетевшихся, словно бабочки на огонь, служанок. - Достали...
Рухнув на подушки у окна, волшебница тяжело прислонилась к стене и закрыла глаза.
-Домой хочу, - пробормотала она мгновения спустя.
Вэл опустился было на колени в углу, но вид Повелительницы был таким... убитым, что он не выдержал. Неслышно подойдя ближе, юноша осторожно положил руки на плечи Сиренити.
-Госпожа позволит?
И, не дожидаясь ответа, принялся осторожно массировать, мягко поглаживая и натирая, где следовало. Зря она прогнала рабынь, у них бы лучше получилось, подумалось ему.
-Вэ-э-эл, - простонала Сиренити, так и не открыв глаза, - что ты делаешь... я же сейчас... растаю...
Она и впрямь расслабилась, позволяя чутким пальцам скользить по своей шее. Вэл потихоньку перешёл от массажа к приятному поглаживанию, нежному, ласковому. И ещё спустя время, опустившись рядом на колени, легонько дотронулся губами до особой точки на шее...
Реакция последовала оглушительная. Сиренити вздрогнула и, хрипло вскрикнув, змеёй извернулась, резко отталкивая юношу.
Раскидав подушки, Вэл врезался в противоположную стену, больно приложившись к ней затылком. Тут же вскочил, падая на этот раз на колени.
-Госпожа, прос...
Во рту резко пересохло.
Госпожа стояла на четвереньках, опустив голову, тяжело, со всхлипами дыша. По щекам стекали, падая на пол, слёзы.
-Бе-е-ездна, - простонала, наконец, Сиренити, садясь и прижимая пальцы к вискам. - Расслабилась...
Утерев щёки, она перевела взгляд на Вэла и попыталась улыбнуться.
-Извини. Сильно ушибся?
Вэл зачарованно глядя на волшебницу, покачал головой. Сиренити тяжело поднялась и, подойдя ближе, протянула руку.
-Вставай тогда.
Усадив юношу на кровать и сама устроившись рядом, Повелительница тихо произнесла, словно извиняясь:
-Эмпатка я. Чужую боль чувствую на тактильном уровне. А в тебе её много... боли...
Вэл молчал. Да, что-то такое про королеву он знал. Поговаривали, она чудесная целительница, а все целители владеют эмпатией. Но... почему она тогда терпит его рядом?
Тёплые пальчики с силой обхватили его запястье.
-Ты давно ею ни с кем не делился, да? - в тишине вечера голос Сиренити звучал нежнейшей мелодией лютни. - Тяжело, наверное... Со мной тебе не надо вести длинные душеспасительные беседы. Просто... откройся, ладно? Я заберу её, и тебе станет легче, обещаю...
Мягкое тепло волнами поднялось от запястья к плечу. А губы Сиренити шепнули на ухо.
-Расслабься... И я избавлю тебя от неё... просто расслабься.
Вэл усмехнулся было про себя: даже великий целитель помочь ему не сможет.
Но тут же устало закрыл глаза, подчиняясь расползающемуся по телу теплу.
***
Просыпался он на этот раз долго и долго же пытался понять, где находится. Разве хоть в одном из его замков были такие странные потолки: стилизация под цветы и волшебных зверей.
Воспоминания свалились резко, словно неподъёмный камень, но ничего кроме досады и привычной тоски он не ощутил. Странно... Ни одно из них больше не причиняло боли, и это казалось невероятным. Словно его глухой щит за которым он прятался всё это время сломали с размаху, да ещё и подали руку, выталкивая из бездны отчаяния.
Вэл улыбнулся. Надо же, слова-то какие! Что называется, с кем поведёшься... поживёшь в гареме - научат выражаться вычурно, затейливо и слащаво, словно щербет.
На родине он, должно быть, чужаком бы показался.
Мысль мелькнула и тут же исчезла. Не думать, привычно приказал он себе, хватит, не думать.
А почему?
Да, его предали, продали, сломали... Но он же выжил! Выжил, несмотря ни на что!
Да, но как выжил...
А разве это важно? Разве это мешает ему стремиться попасть на родину?
Да, потому что...
Вэл резко прикусил губу. Боль отрезвила. Как-то сразу навалились посторонние звуки. Точнее один - скрипка. Юноша повернул голову, отстранённо определив, что лежит на кровати. Сиренити стояла у окна, вполоборота к Вэлу, и, закрыв глаза, вдохновенно водила смычком по струнам. Мелодия щемила сердце и что-то отдалённо Вэлу напоминала.
"Не думать, - напомнил внутренний голос. - Для тебя это уже не важно".
Мелодия считала, что важно. Она и впрямь будто говорила. Не плакала или рыдала - рассказывала. Намного лучше слов.
Сколько это продолжалось, Вэл сказать бы не смог - но закончилось весьма резко.
Посреди комнаты возникла высокая алая арка и, через мгновение - вчерашний "интерьерный" парень.
Сиренити опустила смычок, кинув на прибывшего недовольный взгляд.
-Явился.
Тот кивнул, закрыл глаза - и всё в комнате, включая волшебницу и Вэла на кровати, взмыло в воздух.
-Ну-ну, - фыркнула Повелительница, балансируя над полом. - Что, день рождения?
-Нет, - чётко произнёс парень, открывая глаза и осторожно опуская всё на место. - День влюблённых.
Мгновенная тишина после ответа прервалась громким, мелодичным смехом.
-Ну ты попал, Торис, - хихикая, проговорила королева. - Ладно, ладно, я поняла. Когда?
-Сегодня, - словно через силу выдохнул парень.
-Я-а-асно, - протянула Повелительница, хлопнув парня по плечу. - А у тебя, как обычно, и одеть нечего. Ладно, пошли, прошвырнёмся по магазинам. Вэл, - позвала она, поворачиваясь к кровати, - буду поздно, так что спи.
Юноша не успел ответить: и королева, и парень уже исчезли.
***
Сиренити явилась за полночь, похихикивая и шатаясь. Ещё периодически порывалась орать какую-то песенку, явно фриволного содержания, если бы Вэл понимал язык, на котором она пелась.
