старичок. Он подошел к мужчине, и у них завязался разговор. Прошло буквально пару секунд и, протянув ему сверток, старик отдал рукой честь, приложив ее к неприкрытой голове, после чего стал уходить в другую сторону. Я подумал, что старик перепутал, но он явно шел к главному входу в клуб, и я почувствовал нервную дрожь. Мужчина смотрел ему вслед, потом махнул кому-то рукой. Мимо камеры пронеслись два человека, тут же скрывшись из поля зрения.
От дверей в заведение донесся шум, и охранник, оторвав взгляд от кроссворда, вновь поднял голову и хмуро посмотрел сначала на меня, затем перевел взгляд на дверь. Там творилось что-то непонятное. Какой-то шум, похожий на возню, и вдруг все стихло. Я сидел замерев. В монитор было видно, что мужчина подошел к подъехавшему «Мерседесу» и открыл заднюю дверцу. Но садиться не стал, и через секунду я понял почему.
Те двое, что только что пробежали мимо меня, волокли несопротивлявшегося старика. Подтащив его к машине, они забросили его внутрь. Затем один из них залез в эту же дверь, а другой, обойдя «Мерседес», сел с другой стороны. Мужчина в светлом пиджаке не торопился садиться. Он стоял возле передней дверцы и смотрел по сторонам, словно чувствовал, что я за ним наблюдаю. Он повернулся и, посмотрев на затемненную витрину кафе, что-то сказал. Я видел, как шевельнулись его губы. Один из тех, кто тащил старичка, вышел из машины, и они вдвоем направились в сторону входа. Я почувствовал, как у меня отнимаются ноги.
Надо было решать, что делать, пока они меня не видели. Я схватил камеру с курткой и быстро пошел в сторону туалета. Проходя мимо охранника, я бросил ему:
– Проверю, чего он застрял, а то мало ли…
Охранник кивнул и вновь опустил голову. Я был уже у самого выхода, когда позади раздались шум, крики. Выпрыгнув в дверь, я огляделся в поисках какого-нибудь оружия и увидел валявшийся на земле кусок арматуры. Подобрав его, повернулся к двери, готовый треснуть любого, кто высунется наружу, но голову посетила мысль поинтересней. Всунув арматуру между кольцами, в которые продевался замок, я запер снаружи дверь и мог спокойно уходить, не привлекая чьего-либо внимания. Что и сделал. У меня была камера, на которую было записано даже больше, чем я мог желать. Оставалось дождаться звонка капитана и выставить свои условия, которые немного изменились. Вместе с Катей он должен был теперь освободить и старичка, если хотел получить диск.
Настроение мое улучшилось, и, выбравшись с задворков, я встал так, чтобы видеть и «Мерседес», в котором сидел пойманный старичок, и вход в кафе. Через минуту оттуда вышли двое, один был в светлом пиджаке. Я подумал, что уже видел его где-то. Возможно, он был на одной из фотографий в телефоне, однако полной уверенности не было.
Голову посетила мысль, что этот тип может вообще не быть тем капитаном с рыбьей фамилией, а посланный им, но что-то подсказывало, что это не так. Если он связан с убийцами, а в этом почти не было сомнений, то у него наверняка осталось не так много людей, на которых можно положиться в таком незаконном деле, как похищение человека.
Капитан и его помощник шли к машине, чем-то разозленные до предела. Они постоянно оглядывались по сторонам, и я сделал вид, что разглядываю выставленные в киоске напитки и сигареты. Камера лежала в пакете, и со стороны я смотрелся обычным покупателем. Смотреть на них было рискованно, но периферийным зрением я заметил, как капитан остановился и, достав из кармана телефон, стал набирать по нему.
Сердце подпрыгнуло так высоко, что пришлось сжать зубы, чтобы оно не выскочило изо рта – я понял, кому он звонит! Оставалась секунда, может, две, перед тем как заверещит мобильник, купленный на имя несуществующей женщины. Мысленно проклиная свой кретинизм (ведь мог же поставить звонок на вибро!), я сунул руку в карман и не торопясь, чтобы не выдать себя, направился в сторону подземного перехода. Но было уже поздно.
– Молодой человек. – Окликнувший меня мужчина находился в трех шагах от меня и делать вид, что я не слышу, было глупо. Он лишь убедился бы в своей правоте. Я повернулся и удивленно посмотрел на него, в то время как моя рука нащупала тонкую кнопку, давя на нее, что было сил.
– Вы эт-то мне? – спросил я, слегка растягивая слова, придавая, как мне казалось, своей речи легкий прибалтийский акцент.
– Да, да… – капитан смотрел мне прямо в глаза, и я почувствовал себя как перед рентгеновским аппаратом. В руке он держал телефон, а его взгляд прожигал меня насквозь, и паника едва не захлестнула меня… – вам!
Он подошел поближе, а его напарник, сделав обходной маневр, оказался у меня за спиной. Путь к бегству был отрезан.
– А в чем, собственно, дело? – Я еще выше вскинул брови, а с речью даже немного переборщил.
– Ничего особенного, – он стоял вплотную ко мне, и я даже слышал запах его дорогого одеколона, – просто у нас случилась кража. Не могли бы вы показать нам, что у вас в пакете.
Штирлиц бы уже кричал: «Провал! Провал!»
Я тоже произнес про себя слово, начинавшееся на букву п, и уже приготовился подороже продать свою жизнь, как вдруг справа выросла чья-то фигура и пьяненький женский голос произнес:
– Ну, что я вам говорила? Вот он!
Это была та самая женщина, которой я вручил пять тысяч. Я готов был расцеловать ее! За ней уныло тащились остальные члены бригады «Ух». Увидев меня, вожак повеселел и, дохнув перебродившим пойлом, высказал мне все, что обо мне думал:
– Ты чего нас гоняешь?! Мы пришли, а нам говорят, проваливайте отсюда, мол, без вас разберемся! Да ладно бы еще сразу нашли! Пока искали эту твою е… «газель», все ноги себе истер. Так что с тебя причитается. А еще эта сучка, Тася! – Он зло посмотрел на подругу. – Найдем, говорит, разгрузим, а потом и выпьем. Убью, зараза!
Он замахнулся на улыбавшуюся мне Тасю, но бить не стал, лишь виртуозно выматерившись. Я виновато развел руками, мол, виноват, мужики, все исправлю, и краем глаза заметил, как поскучнело лицо капитана. Он кивнул своему напарнику и, не прощаясь, пошел к машине.
Я выдохнул воздух, выпуская его маленькими порциями. Казалось, если я выдохну сразу, то на площади поднимется ураган.
– Ну че, гони бабки! – наседал на меня вожак. – Мы ходили, свое время потратили, так что ты нам должен, понял?!
Я достал тысячу рублей и протянул их Тасе. Вожак попытался выхватить их у меня, но я коротко стукнул его в живот той же рукой, в которой была зажата купюра, и сказал:
– Она будет решать, кому и сколько, понял? – Долг платежом красен, это я про его «понял».
Согнувшись от боли, мужик жадно прошипел:
– Каждому!
Я подумал, что, сами того не зная, они только что спасли меня от неминуемой гибели и точно заслуживали большего. Но праздновать спасение было рано. Машина с капитаном еще не уехала, да и старик мог выдать меня, так что я взял честную в прямом смысле Тасю под руку и повел ее в сторону виднеющегося гастронома. Компания двинулась следом. Было не очень приятно идти под ручку с плохо пахнущей женщиной, которая делала попытки прижаться ко мне еще ближе, но, во‐первых, она своими принципами изменила ход событий, а во‐вторых, всегда нужно доигрывать до конца.
Машина с Мурейко,
