здесь… Может быть, это из-за НЛО или метеорита этого дурацкого… Но я вам точно говорю – есть такое ощущение…
Вот тоже фантазер, подумала я. А ещё прикидывается таким деловым и серьезным.
– Да уж, – усмехается Кристина. – Большого труда не надо, чтобы попасть в это прошлое. Надо только закрыть глаза…
– А можно даже не закрывать глаза, – добавляю я. – Выйди на улицу, спустись вон туда, за мост, и увидишь всё прошлое, и настоящее, и будущее. И развалюхи, и сараи, и помойки… Потому что и в будущем там будет то же самое.
– Да, – подхватывает Катя. – Вон там на поле работают крепостные крестьяне. У реки женщины стирают и полощут бельё, и тащат на себе большие корзины. На улице непролазная грязь. Там гуляют свиньи и куры. Телега увязла в грязи…
– Ну что же ты так сурова, дочка, – усмехнулся отец. – Ты всё представляешь слишком абстрактно. По книжкам. А частная жизнь – она неоднозначна, в ней много всего – и радостей, и печали… Иногда она может пройти мимо политики… Иногда во время больших общих трудностей человек может найти свою маленькую радость… И быть счастлив…
– Не думаю, – сказал Миша, – что она может пройти мимо политики.
– Это значит, – пояснила Катя, – когда всем плохо, кому-то может быть хорошо?..
– Ну не совсем так, – ответил отец. – Нам остаются от истории схемы, цифры и даты. Но атмосферу мы уже не можем уловить… От прошлого остаются чёрно-белые фотографии, а жизнь на самом деле разноцветная.
– Да, действительно, – говорит Катя, – а ведь наверняка люди думали, что жить станет лучше. И счастливее.
– Во всяком случае, лучше она не стала.
– Надо искать не счастье, – говорит отец. – А смысл жизни. Призвание. Долг…
– Долг… – задумчиво говорит Кристина. – Получается, человек всегда кому-то должен. А матушка говорит – надо искать спасение души. Вот и пойми…
– Я иногда представлял себя воином, – продолжил Миша, пропуская возникшую дискуссию мимо ушей, – который, держа меч, ехал на коне. У меня был рыжий конь. Я представлял себя каким-то воеводой… Или кем-то из княжеского войска… Я даже хотел научиться владеть мечом в одном историческом клубе… Теперь это так смешно.
– Теперь уже не хочется? – спрашивает Кристина.
– Теперь, конечно, нет, – усмехнулся он. – Теперь совсем даже не хочется. Сейчас я как-то охладел к оружию.
А ещё, рассказал он, здесь водятся призраки. Прямо как в английских замках. И однажды, когда-то в детстве, он с ними встретился.
Миша рассказывал, как это произошло. И даже обещал показать место – это в той, заброшенной части города. Туда надо прийти поздно вечером… Он может показать, если будет желание и если не будет страшно… Однажды в детстве он оказался там с ребятами и услышал разговор…
Наверное, он шутил. Но отец вдруг сказал всерьёз, что когда-то в молодости, когда приезжал сюда вместе с мамой, он сам разговаривал здесь с одним из таких призраков…
Он замолк. Однако неловкой паузы не возникло, – мы продолжили расспрашивать Мишу о его салоне сотовой связи, и он говорил о том, что покупать нужно «нокию» или «эриксон», ну если уж вы среднего достатка, то тогда «самсунг», ну а если совсем денег нет, то покупайте «моторолу».
И он говорил о телефонах, сетях, о новых технологиях, которые ещё не пришли пока в наш город, но скоро придут. Обязательно придут.
И отец предложил стаканом апельсинового сока тост за то, чтобы они обязательно пришли.
А это значит, что – даже если в нашем маленьком городке жизнь всегда была не сахар – мы будем жить лучше.
Уж мы-то всё равно будем жить лучше.
На прощание Миша, достав фотоаппарат Olimpus, предложил сделать снимок. Цветной, разумеется. Для будущего альбома. Для будущих воспоминаний.
* * *
Иногда отец вдруг уезжал на несколько дней, небрежно швырнув в багажник спортивную сумку, а на словах бросив, что он по своим делам куда-то ненадолго.
За старшую оставалась старшая – Катя.
Мы не спрашивали, что у него за дела. Мы привыкли ни о чём его не спрашивать. И может быть, зря.
Вот и в тот день он уехал. Куда, для чего?
– Какое наше дело, – говорила Кристина. – Пусть едет. А мы отдохнём без него. Погуляем где-нибудь.
– Теперь нам не всё равно, куда он едет, – сказала я. – Теперь нас это очень даже касается.
Да, верно, подтвердила Катя, мы должны выяснить, что у него за дела. Надо проверить его комнату.
– Не надо в его отсутствие устраивать обыск, – сказала Кристина. – Это неприлично.
– Теперь не до приличий, – говорит Катя. – Мы должны всё контролировать.
– У нас и так всё под контролем, – весело отвечаю я. – Он же слушает нас и даже общается с Мишей!
И мы все отправились в его комнату.
Стол, кровать, книжный шкаф, платяной шкаф. Кресло у окна, небольшой журнальный столик. Зарядное устройство для мобильника, которое он, вероятно, забыл. И, в отличие от наших комнат, – ничего лишнего. Порядок. Ноутбук забрал с собой.
Катя открыла ящик письменного стола и вытащила несколько папок. Какие-то бумаги, в основном касающиеся его выхода на пенсию, какие-то воинские указы, старые письма начальству, ответы на них, рапорты – то, что сейчас уже было для него не актуально. Несколько книг – оказывается, он ещё читал книги, – детективы в мягких обложках. Фотоальбом, который был у него всегда и в котором присутствовали даже мы. И больше ничего, что помогло бы пролить свет на его прошлую жизнь. А в настоящей, кажется, кроме нас и «Жанны», больше ничего не было.
Впрочем, может быть, лучше в его дела не соваться.
– Руки вверх! – услышала я за спиной голос и ощутила между лопаток прикосновение твёрдого предмета. – Вы арестованы!..
Кристина держала в руках пистолет.
– Как тебе это? – спросила она. – Прикольно?
– Хватит, – говорю я, с недовольством отталкивая её руку. – Положи на место и не трогай его.
– Он не заряжен.
– Если отец узнает, что мы рылись в его вещах, будет скандал. И вообще это нехорошо.
– Это «оса»? – спрашивает Катя.
– Нет, настоящий, ПМ.
– Ну и положи. И вообще не наводи на человека.
– Да знаю, знаю.
– Хочешь сказать, умеешь им пользоваться?
– Хочешь сказать, тебя папа не учил?.. Вот, кладу, – отвечает Кристина. – А где же патроны? У него даже патронов нет!..
– Пойдем отсюда, – говорю вдруг я, испытав какое-то неприятное чувство от наших действий.
Мы выходим в гостиную. Надо идти в магазин, а очень не хочется. На улице вдруг стало прохладно.
Вечером приходит тётя Галя, помогает нам приготовить ужин, попутно расспрашивая, как у нас дела. Катя отвечает,
