Когда увидели остров, вначале не поверили глазам своим. Все так, как говорили предания и как расписывал Хамовников. Картина, конечно, впечатляющая: кругом истлевшие кости, лошадиные и человеческие. Остатки деревьев, срубленных четыре века назад. И — сокровища! Золотые украшения, ложки, тарелки, монеты — купаться можно! Даже подивился про себя, как казаки такую тяжесть на себе волокли, не бросили. Да, люди с веками не меняются. Как и во все времена, блеск металла манит и завораживает их.
Заворожил он и Игоря. Сам себя не помня, бросился к куче, начал рыться, набивать карманы. Даже резкий окрик Баранникова не остановил. И когда руководитель экспедиции шагнул к нему, чтобы оттащить, Игорь неожиданно, издав протяжный крик, бросился на него, вцепился в горло… Рыжов далековато был, не успел добежать. Тут и до него очередь дошла, когда повалил Игорь обмякшее тело Баранникова на траву.
Задушив обоих, затрясся, испугался до смерти. Хотел рвануть обратно сразу, броситься в ноги Хамовникову, признаться во всем… Потом одумался. Посидел, подумал… Поднялся, взвалил тело Баранникова на плечи и на себе поволок на другой остров. Потом так же волочил и Рыжова. Измаялся вконец, а ведь нужно было еще возвращаться. Как сам не отравился этим газом за столько времени — чудеса просто! Видать, ангел-хранитель помог. Версия случившегося как-то сама собой возникла в воспаленной голове. Пусть думают, что Баранников и Рыжов отравились ядовитыми газами. И про настоящий остров не знают. Игорь его не назовет.
Нужно было уходить самому. Унести многое не получалось: тяжело, а сил и так не осталось. Только и успел, что фигурку деревянную захватить да несколько ложек. Но был уверен, что вернется сюда, всегда был уверен. Однако с той минуты поселился где-то в глубине души его страх, который нет-нет да и напоминал о себе. Может, потому и фамилию жены взял, она даже удивлялась. Хотя особого смысла в этом не было: ему же не нужно было скрываться от кого-то. Видимо, интуитивно чувствовал, что пригодится. И когда убил Гладких, затеявшего экспедицию, пригодилось. Даже если менты и услышат его настоящую фамилию, ни за что не свяжут ее с добропорядочным врачом из пансионата. А с женой он давно в разводе, она вообще из Москвы уехала. Так что все тихо.
После убийства Гладких надеялся, что теперь наконец-то доберется до клада. Пробовал несколько раз и раньше, да все не получалось. Сначала был под сильным впечатлением от случившегося. К тому же надеялся, что украденных ложек — точнее, прибыли от них — хватит надолго. Потом не было денег… Девяностые годы вообще не хотелось вспоминать — нищенская зарплата врача, которую выплачивали раз в полгода, не давала шанса попасть в поселок.
Потом, правда, стало полегче, и Игорь даже поехал на место экспедиции, ни словом не обмолвившись об этом. Идти сам не рискнул, нанял вертолет. Но едва взлетели, пилот сразу сказал, что бестолковая затея. Все затянуло туманом, и он категорически отказался лететь в глубь болот, хотя Игорь сулил немалые деньги заплатить. Сказал, что жизнь дороже. Так и пришлось возвращаться ни с чем. А потом эта авария, на восстановление после которой все деньги и ушли.
Но теперь все должно получиться. Игорь планировал только дождаться осени. Дрянное место, летом к нему не подступишься! Не раньше сентября… Да, и шлемом нужно запастись, а то не ровен час надышишься газом и сам на тот свет отправишься. Теперь, когда Гладких нет, ему никто не помешает…
В том, что экспедиция не состоится, Игорь не сомневался. Где они найдут деньги? Это Хамовникову повезло, что Гладких в министерстве служит, а сам бы он в жизни не собрал нужную сумму. Никто не станет ему выделять средства, плевать все хотели на профессорский пыл.
И поэтому Игорь был крайне удивлен, даже потрясен, когда увидел в газете громкую статью о том, что организуется экспедиция, которая отправляется на поиски сокровищ, оставленных казаками из войска атамана Ермака… Была в газете и фотография. На ней восторженный Хамовников улыбался во весь рот. Деньги выделила мэрия, о чем в статье, разумеется, упоминалось. Более того, один чиновник из администрации, некто Вахромеев, подчеркнул, что считает своим долгом поддержать людей, всю жизнь отдающих беззаветному служению науке.
Черт бы их подрал, слова-то какие пафосные находят! А Хамовников-то, а? До мэрии добрался! Вот же неугомонный старик!
Игорь порылся в Интернете: так и есть! Работа кипит, приготовления идут полным ходом. Старик хлопочет, старается, чтобы успеть к сентябрю. Значит, Игорю нужно успеть раньше. И Перевалов тоже стал готовиться…
* * *
— Ну что, все готово? — спросил генерал-лейтенант Орлов.
— Да у нас-то все готово, — хмыкнул Крячко. — Ждем, когда наш клиент созреет.
— Ох, смотрите! — вздохнул Орлов. — Вдруг он так и не созреет?
— Должен! Профессор, как его и просили, раструбил всему свету, что экспедиция возобновляется. И в газетах, и в Интернете, и даже на телевидении репортаж был. Значит, он должен спешить.
— Я попытаюсь уточнить кое-что прямо сейчас, — сказал Гуров, доставая свой телефон. Через полминуты он заговорил: — Алло? Алексей Михайлович? Добрый день, полковник Гуров. Скажите, вы не могли бы мне позвать Игоря Владимировича? Да нет, сущий пустяк! Да-да. Что вы говорите? Очень жаль. Ну, будьте здоровы!
Отключив связь, Гуров обвел Крячко и Орлова многозначительным взглядом и произнес:
— Порядок полный! Носов два дня назад уволился из пансионата по собственному желанию. Шишкин грустит, подозревает, что это из-за скандала, связанного с убийством Гладких. Якобы не хочет человек работать в таком месте, где произошло убийство.
— Знал бы он только, в чем дело! — вставил Крячко и сам же себе уверенно ответил: — Ничего, скоро узнает! Значит, давай собираться, Лева. Петр, не желаешь составить компанию для поездки в солнечный Ханты-Мансийск?
— Нет уж, благодарю покорно. Я больше люблю юг, — улыбнулся Орлов и, посерьезнев, добавил: — Будьте осторожны, ребята! Места там и впрямь… поганые.
— Ничего. Во-первых, у нас есть карта. Во-вторых, защитные шлемы.
— А в-третьих, — подхватил Крячко, — у нас есть сыщик Гуров, который в огне не горит и в воде не тонет! Лева, кстати, а что еще не тонет в воде?
— Заткнись, — беззлобно осадил друга Гуров. — Пошли собираться.
* * *
Перевалов приехал в поселок ранним утром, еще было темно. Однако в сам поселок заходить не стал, сразу двинулся в сторону болот. Проходя мимо, вспомнил невольно про Секлетинью, мелькнула мысль: как она тут, интересно? Какая стала? Наверняка постарела, высохла… Эти ханты только в юности красавицы, а потом такие уродины становятся! Да и не за этим он сюда приехал, так что все посторонние мысли немедленно прочь откинуть. Сосредоточиться на главном!
Игорь поставил палатку, разжег костер, заварил чаю. Сел у костра, задумался. Вокруг все было так же, как и тогда. Словно и не было этих двадцати пяти лет. Перевалов прикрыл глаза, и ему показалось, что сейчас он услышит голос Хамовникова, как всегда что-то восторженно щебечущий, увидит Славку Гладких — худенького, вихрастого, любопытного. Потянет от костра кашей, которую так здорово варила повариха Аля…
Открыл глаза, стряхнул наваждение. Черт знает что! Эти ядовитые пары, что ли, сюда доходят, галлюцинации вызывают? Этого еще не хватало, надо бы шлем надеть.
Планировал идти на болота только завтра, сегодня осмотреться. Потом не выдержал, решил не ждать. Ждать было невмоготу. Поднялся, затушил костер, взял рюкзак… На этот раз подготовился основательно: в рюкзаке еще одна сумка, а в той еще. За сегодня точно не управится, но хотя бы какую-то часть унести. А завтра — снова в путь. Но сильно наглеть не надо. Во-первых, небезопасно, могут и засечь. Местные шныряют туда-сюда… Да и газом можно надышаться. Во-вторых, весь клад все равно не утащишь — целый грузовик нужен. На этот раз он будет умнее, не станет хватать что попало. Да, ружьишко бы не забыть прихватить…
Набил трубку, закурил, постоял немного и двинулся. Шагнул на кочку, сразу же чавкнувшую под ногой, чуть утопшую, остановился. Почувствовал, как задрожали руки. Все-таки страшновато идти. Давно он не был здесь. Усилием воли отогнал страх, сжал палку, решительно пошел вперед. Комарье злющее вмиг налетело, жалило шею, ладони… Сжав зубы, шел, увязая.
Вот и первый остров. В прошлый раз показалось, что он добрался до него гораздо быстрее и легче, чем сейчас. Может быть, потому, что тогда был не один. Молодость, энтузиазм, единомышленники помогали. Правда, потом оказалось, что мыслят они совершенно в разных направлениях.
Шел, стараясь не обращать внимания на то, что ноги порой разъезжаются, что проваливаются в топь. Знал, что если остановится, даст страху заползти внутрь, то уже не заставит себя идти.
Миновал второй остров, третий… Вот сюда он перетаскивал трупы Баранникова и Рыжова, а ему еще дальше. Следующий остров — тот, что нужен.
