«Достань Дейрон» действительно начала утихать. Я то и дело замечала гнилые усмешки Вернона. Он вполне удовлетворился тем, что крепкого орешка укрощает жестокий эфор, раз уж сам он никак не мог до меня дотянуться. Нелюбовь ко мне Эйсхарда всем очевидна, а значит, дочери предателя жизнь медом в ближайший год точно не покажется.
Лед после того откровенного разговора снова сделался бесстрастен, сух и разговаривал со мной, лишь отдавая приказы.
Я нет-нет да думала о Ярсе и его предупреждении. О чем же они говорили? Может, Лед ему накануне сказал что-то вроде: «С трудом сдерживаюсь, чтобы не свернуть Дейрон шею!» Почему нет? Мне он говорил то же самое.
Веелу я успокоила, рассказала ей правду: Эйсхард таким странным образом меня защитил.
— Не легче было пожаловаться на Колояра за принуждение? — наивно спросила она.
— Которого якобы не было… — вздохнула я. — Я бы ничего не доказала. Он хитрый, изворотливый поганец и продолжал бы изводить меня чужими руками.
Похоже, несмотря на все запреты, кого-нибудь однажды все-таки высекут плетьми. Парни порой бывают такими упертыми!
…Первым маршрут прокладывал Листори.
— Зеленая… Зеленая дорога, — бормотал он, вертя картонный квадратик так и сяк.
Зеленая дорога располагалась прямо у него перед носом, я четко видела ее и очень хотела подпихнуть кадета Листори под локоть и ткнуть пальцем в нужном направлении. Но нельзя, иначе зачет ему точно не засчитают.
Похоже, зрение моего однокурсника еще не настроилось нужным образом — он то видел дороги, то нет. Это была уже пятая остановка на пути, и Листори все чаще вздыхал, щурился и тер глаза.
— Кадет Листори, предлагаю отложить сдачу зачета, — предложил ему Эйсхард.
— Ну нет! И вообще, почему я вам сдаю? А не своему командиру — эфору Навье?
— Тебе бы хотелось, чтобы мы вдвоем с Навье ходили за тобой вот уже полтора часа? — изогнул бровь Лед. — Одногруппники, оставшиеся без обеда, будут тебе очень благодарны.
Я тоже давно мечтала попасть в столовую, но, судя по растерянному виду Листори, это счастье ожидает нас нескоро. Однокурсник снова протер глаза и — о чудо! — наконец-то заметил зеленый всполох. Свернул в него и бодро зашагал вперед.
— Интересно, почему мы с кадетом Дейрон первыми начали видеть дороги? Кадет Дейрон, как думаешь?
Сейчас, когда поблизости нет никого из первогодков, кадет Листори не прочь поболтать даже с дочерью предателя. Но я помнила, как он, пробираясь на свое место, задел меня плечом, смел на пол листы с конспектами и будто случайно потоптался по ним, оставляя отпечатки грязных подошв. Я ничего не ответила, лишь пожала плечами.
— Магическое зрение — отголосок дара. Первое его проявление, — ответил вместо меня Эйсхард. — Ты встречал тварей Изнанки, Листори?
— О-о, вот оно что! — воскликнул тот. — Да-да! Встречал, чудом уцелел! Я из Невента, городка на Западе. Когда мне было лет десять, случился Прорыв. В город проникли три твари.
«Три, — грустно подумала я. — Всего-то три…»
И вспомнила, как за спиной Уголька, мчавшегося во весь опор, встала стена тьмы, ее разрезали синие молнии и огненные всполохи. Во тьме кишмя кишели твари Изнанки, двигающиеся на беззащитные города.
Листори продолжал вдохновенно рассказывать:
— Ифрит поджег несколько домов. Хорошо еще, что ветер был несильный и пожар не успел перекинуться на соседние крыши, прежде чем тварь обезвредили. Но я-то видел не ифрита, а флинта. Ну, знаете, он будто из булыжников состоит. Тварь — ожившая каменюка.
— Я знаю, можешь не объяснять, — сказал Эйсхард.
— Так вот, я увидел его из окна, а он увидел меня. Увидел и давай ручищей-кувалдой по стене долбить. Я, мелкий, вместо того чтобы сбежать, стою на месте и ору. Потом увидел в конце улицы одаренного. Их-то сразу можно узнать издалека.
Листори прервался на полуслове и посмотрел вниз, на свою форменную кожаную куртку с эмблемой Тирн-а-Тор на груди.
— Надо же, теперь вот и я сам скоро стану одаренным. А ты, Дейрон? Видела тварей?
Я отдернула руку от плеча: проклятие, во время рассказа Листори я, оказывается, невольно терла рану. И от взгляда Эйсхарда не ускользнуло мое движение.
— Нет, — ответила я.
— А как же Прорыв? Тебя там разве не было?
Какой ты тактичный, Листори! Ну давай, спроси в лоб, видела ли я, как отец снимает щиты.
— Не было.
— Слушай, Дейрон, нам вот всем интересно, если бы ты знала, чего твой отец замышляет, ты бы его остановила?
Вопрос, который я и сама себе задавала тысячу раз. Догадайся я тогда, ночью, что собирается сделать отец, смогла бы я его удержать от чудовищного поступка? Нашла бы нужные слова? Или бросилась бы на полковника Дейрона с голыми руками, используя против него те самые приемы, которым он меня и обучил? Или… поверила бы, что снять щиты необходимо? Я не знаю.
— Ты бы заткнулся, Листори! И привел бы нас уже в столовую!
— А ты че такая наглая, Дейрон?
Листори резко повернулся и сделал обманное движение кулаком. Я знала, что он остановится, чуть-чуть не донеся его до моего носа. Он такое уже проделывал. В первый раз ему ответочка прилетела по уху, но с тех пор я и бровью не вела на провокации.
Кто меня по-настоящему удивил, так это Эйсхард.
Он поймал кулак Листори в полете и откинул руку кадета — тот пошатнулся и впечатался в стену.
По-моему, и сам Лед удивился своему деянию не меньше Листори, который потирал запястье и хлопал глазами.
— Да мы шутим! — воскликнул он.
— Ага, — мрачно подтвердила я. — Постоянно так веселимся. Ха-ха.
— Десять штрафных баллов. Обоим! — рявкнул Лед. — Ты, кстати, не сдал, кадет.
И первым пошел вперед по дороге, ведущей в столовую. Я так обрадовалась, что скоро наконец-то смогу поесть, что и на штрафные баллы плюнула.
В том, что сама я зачет сдам, я нисколько не сомневалась.
Глава 44
Бежали дни, сливаясь в один бесконечный, наполненный заботами день. Вечером я только успевала закрыть глаза, как наступало утро и все начиналось сначала.
В середине месяца полузимника резко похолодало, и с неба повалила снежная крупа. Полигон затянули защитным куполом, однако он лишь едва уберегал от мороза. Нам выдали кожаные перчатки и вязаные шапки для занятий на свежем воздухе, но колючий воздух
