к вступлению США во Вторую мировую войну. Автоматическая предвзятость сыграла свою роль и в краткосрочном американском вторжении на Кубу в 1961 году, и в протяженном, увы, вторжении во Вьетнам. Джервис приходит к выводу, что «враждебность и дистанцирование во многих смыслах еще больше затрудняют понимание». Неверное восприятие само по себе не объясняет причины этих войн, но показывает хрупкость мира и влияние других сил, например проблемных обязательств, на готовность стран к войне [41].
Во второй части книги мы увидим, как программы межгрупповых контактов, регулирование групповых эмоций и попытки пробудить эмпатию могут изменять ригидные схемы и делать враждующие группы более склонными к миру (хотя бы отчасти). Если такие вмешательства работают, как в КПТ, значит, диагностика проблем на верном пути.
Если между нами есть некоторое сходство, эта цепочка вам покажется пугающе знакомой: поляризация формирует неверные представления, они вызывают ярость, провоцируя действия, которые приводят к еще большему негодованию, следующему витку неверных представлений и усугублению поляризации. Сразу вспоминаются израильтяне и палестинцы на Ближнем Востоке, сербы и хорваты в Европе, индусы и мусульмане в Индии, кикуйю и луо в Кении, католики и протестанты в Северной Ирландии. Истории многолетней вражды, постоянно тлеющей неприязни, пронизанные периодическими вспышками жестокого насилия [42].
Таким образом, цикл начинается с того, что человеческие группы склонны формировать ригидные негативные представления об оппонентах и мы не до конца отдаем себе отчет в этом. Когда такое происходит, мелкие события провоцируют автоматические вспышки, как правило контрпродуктивные, и резкие решения вопреки долгосрочным стратегическим интересам. Это жесткое и озлобленное состояние ума усугубляет неверные представления – мы склонны преувеличивать успех нападения на вражескую группу, более охотно строим неверные проекции в ее адрес и чаще склонны приписывать противнику злой умысел. Это порочный круг, потому что насильственные чрезмерные реакции и несправедливые действия укрепляют негативные схемы и ненавистнические чувства, которые в свою очередь еще сильнее искажают представления друг о друге. Именно поэтому проблема наиболее остра там, где сложилась длительная история насилия и несправедливости. Вероятно, череда событий не всегда приводит стороны к прямому конфликту. Но по мере ухудшения взаимоотношений сужается и поле возможных переговоров.
Довольно часто враждующие группы не вступают в активную фазу конфликта, потому что она слишком дорого обойдется обеим. Обычно израильтяне и палестинцы не обстреливают друг друга ракетами, а индусы и мусульмане не устраивают погромы (даже там, где случаются беспорядки), Когда конфликт все-таки происходит, чаще всего он быстро заканчивается, потому что длить его слишком разрушительно. Но в этой ловушке неверных представлений и враждебности самые незначительные события могут обернуться вспышкой насилия. Единственный толчок, внезапное изменение баланса сил или безапелляционный политик в преддверии выборов могут стать искрой, от которой цикл начнется заново: вспышка взаимных ракетных обстрелов, череда беспорядков и репрессий или серия терактов как следствие чрезмерной жесткости репрессий, Не думаю, что без таких понятий, как неверные представления и чрезмерные эмоции, реально разобраться в неустойчивой системе подобных противостояний.
Соединяя пять логических предпосылок
Пять логических предпосылок – это инструмент, позволяющий дисциплинировать наш разум. Каждый раз, когда кто-то дает свое объяснение войны, имеет смысл задаться вопросами: «Как это обнулило шансы на мирный исход? Как это вписывается в логическую пятерку?» Может и не вписываться, Множество ложных идей о войне возникает из-за концентрации на ошибках и возводит конфликт к ложным причинам.
Используя схему пяти предпосылок, легче предсказать, когда может разразиться война. Один из важнейших уроков, которые уже сейчас можно извлечь из этой книги, таков: самым надежным прогнозом всегда будет мир – возможно, напряженный, с периодическими стычками и смертями, но все еще не полномасштабная война. Другой урок заключается в том, что даже при наличии всех пяти предпосылок мы не обречены на насилие. Все пять делают войну более вероятной, но не неизбежной. Следовательно, нам необходимо вероятностное мышление: одно противостояние выглядит более острым, другое – более стабильным. Мы должны уметь определять, когда пилот управляет машиной в открытом небе, а когда – в узком каньоне при плохой видимости, где даже не видно толком, не поворачивает ли ущелье и не ухудшается ли погода.
При всем при этом важность случайных событий необходимо осознавать, но нельзя концентрироваться только на них. Большинство причин войны связано с произвольными человеческими фобиями, экономическими потрясениями, природными катастрофами, появлением новых технологий и даже (не исключено) взмахом крыльев бабочки. Всё играет свою роль. Но назвать причиной войны какое-то одно событие или одну личность – все равно, что на вопрос, от чего умер самый старый житель планеты, ответить «от гриппа». Это может быть правдой, но при этом истинная причина не в вирусе. Случайные события имеют значение лишь тогда, когда фундаментальные оставляют противникам слишком мало пространства для маневра. Это означает, что войну, как правило, имеет смысл рассматривать как вектор ошибок.
Вектор ошибок – это то, что остается после учета всех важных объяснений. Это легкий ветер, с которым пилот может справиться, или неожиданно забарахливший двигатель. Без него мы можем предсказать нормальный полет, и чаще всего именно так и бывает. Но достаточно сильный порыв ветра может привести к аварии. Зачастую так происходят первые столкновения, но лишь потому, что пять причин уже привели обе стороны в нестабильную ситуацию [43].
Путь к миру предполагает концентрацию внимания на фундаментальных событиях. Конечно, можно возлагать ответственность и на случайные события. Если порыв ветра бросает ваш самолет на скалу, вы можете свернуть. Но гораздо важнее выбраться из опасной ситуации, улететь из узкого каньона, дать лидерам больше пространства для маневра без риска того, что единственная ошибка, одна случайная пуля приведет к всеобщей катастрофе. К счастью, мы знаем, какое направление им нужно указать. Стабильные и успешные общества уже проложили несколько перспективных путей.
Часть II
Пути к миру
Глава 7
Взаимозависимость
Эврика считала себя тыквенной столицей мира, пока в один несчастный день перерабатывающий завод не переехал в другую часть Иллинойса. Но город по-прежнему выпускает студентов местного колледжа – небольшого христианского учебного заведения гуманитарного профиля. Самый знаменитый выпускник колледжа окончил его в 1932 году. Спустя пятьдесят лет он вернулся, чтобы выступить перед новым поколением студентов. Послушать Рональда Рейгана, первый год занимавшего должность президента США, собрались огромные толпы людей, буквально заполонившие маленький городок.
В качестве темы для своего выступления Рейган выбрал международную политику, центральное место в которой занимали отношения с Советским Союзом. Холодная война к тому моменту тянулась четвертое десятилетие.
