вождём!
– Большой Чека… не бросай нас!
– Чантиран его подери!..
Страх и гнев, смешавшись в единое варево, захватили толпу. Началась давка – мы с Захарией и Гили крепко взялись за руки, чтобы нас не унесло. Ещё миг – и всё пропало…
– Молчать!
Вновь сильное слово. Тело само по себе остановилось, уши повернулись к источнику голоса. Глаза остановились на могучей фигуре Имхотепа, охваченной светом даже ярче, чем раньше.
– Большому Чеке важнее своя жизнь. Ему плевать на вас. Так и оставьте его! – вскинул руки юный фараон. – Он не смог бы вас защитить, ибо тот, кто заботится о народе, ни за что не поставил бы свою победу и самого себя выше жизней своих подданных.
Затем он спустился с подмостков. Будучи впереди, мы прекрасно видели, как Имхотеп протянул руки к ищущему, напуганному народу.
– Но я готов поставить свою жизнь, если это сможет сохранить ваши.
Руки потянулись к Имхотепу. Слабые, тощие, дрожащие. Они хватали его за пальцы, словно дети. И взрослые, и старики, и младенцы – все потянулись к нему, точно к спасителю. В тот миг Имхотеп стал вождём юга.
Но не успели мы насладиться его успехом, как вдалеке послышался взрыв. Огненное зарево поднялось вверх, поглощая тёмные ночные небеса. Я почувствовала, как моё сердце остановилось. Феникс!..
5. Поединок
Приближаясь, я всё отчётливее чувствовала едкий запах дыма. Такой появлялся на всяком поле боя, когда мои родные зверолюди воевали с чудовищами. Однако здесь чудовищ не было: только зверолюди и змеелюди, обозлённые друг на друга.
Длинный, как чрево аспида, ход наполнился вольным пламенем. Оно жадно пожирало деревья джунглей, уничтожая многовековые угодья, некогда защищавшие местный народ.
– Вот были бы здесь древние вожди… Чантиран, помилуй нас, – пролепетал Бузиба, торопившийся немного позади меня.
Я с ним, Захарией и Гили – и народом, что уже успел разбежаться – следовала за стремительно движущимся вперёд Имхотепом. По его тёмному лицу текли реки пота, а пышная грива прилипла к голове. Он казался намного ниже и слабее остальных зверолюдов, однако в его глазах сверкали огоньки настоящего упорства и решимости, которые присущи только истинным правителям.
Наконец сквозь тьму леса и яркий свет огня мы увидели войско: оно выстроилось ровными рядами по ту сторону леса, выжидая врага. Впереди высился фараон Аменхотеп, за ним стояла его жена Рунпи, что-то приговаривающая на своём языке. Сперва я не поняла, что приковало их внимание, но позже увидела и ахнула.
Посреди огня лежал Феникс. Сломленный, как птица, попавшая в клетку, он укрыл себя пламенными крыльями. Некоторые хвостатые воины всё же отваживались направлять в его сторону копья, но от очередной вспышки отскакивали назад.
– Феникс! – воскликнула я и заторопилась вперёд.
Но не успела я и шага ступить, как мне на плечо легла знакомая небольшая ладонь. Я обернулась и увидела Гили, решительно смотревшую на меня.
– Мира… – выдохнула она и через мгновение продолжила: – Я понимаю, что моя помощь тебе в тягость. Тем не менее я не могу оставаться в стороне и прошу тебя: возьми меня с собой.
Я удивлённо дёрнула ушами. Упёртая Гили только что пошла на примирение самостоятельно?
– Ты мне не в тягость, Гили, ты чего? – пролепетала я.
– Правда? – смущённо вскинула уши она. – Просто там, на соревновании, ты меня оттолкнула…
– Ну… Будет и вправду неплохо, если ты будешь спрашивать, прежде чем бросаться помогать, – улыбнулась я. – Но и мне не стоило так на тебя кричать…
Очередной возглас вояки позади – и я вдруг вспомнила, что собиралась броситься на помощь Фениксу пару мгновений назад.
– В общем, Гили, нет времени! Побежали!
– Хорошо! – Она кивнула, решительно улыбаясь. – Спасём эту жар-птичку!
Наши взоры обратились к Захарии. Но тот лишь вздохнул и сказал:
– Только будьте осторожны.
– Не волнуйся, ручки не замараем! – отмахнулась Гили. – А то как же вы, мужчины, без нас-то?
И вместе мы ринулись к Фениксу. Мы бежали, помогая друг другу преодолеть препятствия. Перепрыгивали пожары, словно костры на празднике. Ловкая Гили перескакивала поваленные деревья, а я поднимала стволы и пробегала под ними.
Всего пара мгновений, и мы оказались у Феникса. Гили подскочила к копьеносцам и громко заржала, отгоняя их. Я же присела рядом с Фениксом и положила его голову себе на колени, осторожно обхватив за плечи. Слава Матушке, он дышал!
– Феникс… Феникс, очнись! – взмолилась я, придерживая его за щёку.
Неожиданно он разлепил глаза и устремил взор на меня.
– О… Утро началось прекрасно: меня разбудила прекрасная княжна, – тут же слабо улыбнулся он.
– Феникс!.. – смущённо и вместе с тем возмущённо воскликнула я. Но здравый смысл во мне всё же пересилил стеснение: – Это вовсе не утро: мы посреди горящего леса Миситу-Минене! Феникс, что случилось? Почему тут всё в огне?!
Сперва тот недоумевающее захлопал глазами. Но потом, слегка приподнявшись, мрачно огляделся.
– Ах… Точно. Всё-таки не такое уж прекрасное начало дня, – отшутился он. – В общем, так вышло, что сюда направлялась армия фараона… И мне надо было как-то загородить им проход.
– И поэтому ты решил всё поджечь? Самоубиться?!
Во мне закипал такой гнев, что хотелось гортанно зарычать на Феникса. Но почему-то я не могла себе это позволить: у меня получилось только забавно двинуть ушами.
– Тебе кто-нибудь говорил, что ты очень милая, когда злишься? – попытался вновь отговориться Феникс. Но я быстро его прервала:
– Сейчас не до шуток! Феникс, ты понимаешь, что ты мог умереть? – Кажется, от злости на мои глаза начали наворачиваться слёзы. – Нельзя подвергать себя такой опасности. О нас подумай! Что весь мир будет делать без тебя?! Что я буду делать без тебя?..
Последнее вылетело совершенно случайно. Но поздно забирать слова назад: я только опустила взгляд, сдерживая подступавшую к глазам влагу.
Неожиданно Феникс плотно сомкнул губы. Глаза его моргали так, будто их владелец увидел какое-то удивительное, но совершенно незлобное чудовище.
– Мира… – полепетал он, поднимая руку. – Всё хорошо… Я же всё равно выжил бы. Огонь меня не тронет.
– Да откуда я знаю?! Дурак… Как тебе верить после такого?!
На это Феникс лишь тепло улыбнулся. Его пальцы нежно коснулись моей щеки, смахивая с неё слезу.
– Не бойся. Просто знай, Мира, я всегда к тебе вернусь. Я не буду заставлять тебя мне верить. Я лишь пообещаю тебе, что буду рядом. Всегда, когда я тебе понадоблюсь.
Он улыбался. Так уверенно. Как он мог предсказывать так судьбу? Как мог утверждать такое с такой легкомысленной улыбкой?
– Хорошо… Я надеюсь… Я могу тебе верить, – последний раз всхлипнув, произнесла я.
– Обещаешь? На этот раз?
– Конечно… Обещаю.
В последний раз улыбнувшись, Феникс протянул мне руку.
– А теперь давай уберёмся отсюда, пока один из этих вояк не достал-таки наши задницы.
– Гили! Побежали! – позвала подругу я, помогая Фениксу подняться на ноги. Обернувшись, та кивнула.
Путь назад оказался далеко не таким сложным. Феникс раздвинул пламя, благодаря чему мы быстро оказались по ту сторону, рядом с Имхотепом.
Не успели мы с Гили и слова сказать, как Феникс
