направилась к окну.
– Мира, ты что делаешь?! Так нельзя! – оказалась рядом со мной Гили.
– Просто повторяй за мной, – отрезала я и, сквозь волшебство шаманок, просунула руку с горящим венчиком.
Вой. Эхом, он наполнил весь дворец. Зверолюди и змеелюди содрогнулись. Однако тут же округлили глаза, когда поняли: от огня духи холода отпрянули, как от самой страшной напасти.
И венчик быстро исчез, став лишь пеплом.
– Что?.. Духов можно заставить отступить? – вдруг пролепетала Рунпи.
Я же удивлённо уставилась на неё:
– Вы никогда не пытались?
– Это… против желаний Итн. Духи всегда стояли выше всех нас, – проговорила жена фараона. За ней закивали и шаманки. – Они намного сильнее, и противостоять им невозможно.
– Сейчас выбор таков: жизнь или смерть. – Я старалась говорить уверенно, хотя чувствовала, что голос вот-вот сорвётся. Но мысль о Фениксе, летающем где-то там без сил, заставляла меня сохранять настрой. – Я не готова отдавать свою жизнь, когда есть возможность за неё побороться.
Все принялись переглядываться. Гили и Захария даже прижались друг к другу боками, не зная, что и сказать.
Фараон оглядел меня не без доли подозрения. Но я старалась держать плечи расправленными. От моей решимости зависит жизнь Феникса. От моей решимости зависят жизни всех, кто здесь находится!
– Отец, – вдруг выступил Имхотеп, – позволь сказать, что наши спутники помогли мне выжить и заключить мир с Миситу-Минене. Я им верю.
– Одним доверием делу не поможешь, – возразил Аменхотеп.
– Я знаю. Но у меня есть план. – Голос Имхотепа вновь стал громче. Таким, что все мы мгновенно обратились к нему. – Нам нужно поджечь Нехен.
* * *
Прямо у дворца, в сердце города среди пустынь, воцарилось пламя. Высокий пожар лижущими огненными языками уходил в небеса, способные, кажется, поглотить собой всё. А вокруг света – сплошная тьма.
Снежная буря усиливалась, пытаясь зажать противоположную стихию в тиски. Но лёд таял, вилы-нимфы обжигались и отстранялись, отступая всё дальше. Но работы ещё много.
Зверолюди бросались факелами и горящей тканью. Почти обнажённые, в лёгких одеждах, они продрогли насквозь и держались ближе к костру. Тот, похоже, придавал им сил, чтобы бороться дальше.
Я же стояла впереди со светочем, отпугивая страшные, жуткие лица. Кошмарные… Они кривились, шипели, визжали. Как чудовища, они тянули когтистые костлявые руки, как сама жестокая зима. Мне лишь оставалось держать факел в руке, которая уже покрывалась ледяной коркой.
Мы были совсем как в старых сказках, где зверолюди сражались с морами – вилами-нимфами тьмы…
– Всё? Мы всё использовали?! – закричал где-то позади Имхотеп.
– Да, мой фараон! Всё, что было! – отвечали ему воины.
Костёр ширился и удлинялся так, что даже мой хвостик-обрывок чувствовал летевшие на него искры.
– Шаманки! Готовьтесь! – воскликнул Аменхотеп.
– Мира! Отойди, – схватила меня за платье Гили.
– Тебя заденет, нельзя тут оставаться, – поддакнул Захария.
– Это вы держитесь, – улыбнулась я. – Нам нужно поймать Феникса.
Пока другие прятались в укрытия, мы с друзьями остановились. Они молча наивно смотрели на меня. Так, как, наверное, никогда не смотрели. Как раньше смотрела я.
Мгновение. Второе. Третье. Зверолюди и змеелюди попрятались во дворцы и каменные строения. Я же твёрдо стояла на ногах, отчего-то уверенная: что бы ни произошло – я не дрогну.
– Приготовились… – где-то позади закричал Имхотеп. – И… взрывайте!
Бум! Мгновение – и костёр растворился во тьме. Огонь – мелкие искры и настоящие пламенные снаряды – разлетелся повсюду, присваивая завоёванную землю себе. Жар отпугнул бурю, и свет едва проник к нам.
Всё охватило пламя – и даже Матушка-Природа своим лунным взором, и предки-звёзды вышли посмотреть, что тут опять устроили смертные.
Многих отбросило взрывной волной. Даже некоторые шаманки не удержались, но я стояла. Било искрами, било осколками, но ничего. Главное – быть впереди. Главное – увидеть Феникса.
– Гили, Мира! Смотрите! – вскинул палец Захария.
Вот он. Волшебная птица, всегда возрождающаяся из пепла.
Огненные крылья рассекали небо где-то совсем высоко над нашими головами. Кажется, владелец сильно ослаб: полёт казался неровным, неестественным. Нимфы, что облепили огненного юношу, как голодные волчицы, тут же разлетелись, стоило прогреметь пламенному взрыву.
Я же, бросив огонь и вырвавшись из заботливых тисков друзей, побежала вперёд. Ещё чуть-чуть, ещё чуть-чуть… Он падает! Ещё немного – и разобьётся!
Вспрыгнув, я коснулась сквозь тлеющий огонь тёплого и мягкого тела. Нос узнал знакомый запах заморских трав, ухо услышало слабое дыхание, глаз столкнулся с небесно-голубым взглядом.
Приземлились вместе. Спина будто раскололась о камень. Огненные крылья совсем исчезли, уступая место маленьким огонькам.
Взглянув на руки, я поняла, как сильно обожглась. Боли уже не было: осознание, что я спасла Феникса, перекрыло всё, все чувства и ощущения. Последний раз взглянув на его лицо, слабо улыбающееся в мирной дрёме, я повалилась назад и коснулась головой холодного камня. Моя рука сжимала руку Феникса. Он дышит. Он дышит… Слава Матушке.
Но недолго я лежала. Лицом я ощутила тихое дыхание зимы. Раскрыв глаза, я встретилась взором со льдом: вилынимфы склонились над нами. Одна – надо мной, почти касаясь моего носа. Небесный свет за их спинами освещал их прозрачные кости так, что мерещилась радуга.
– Это из-за тебя… – шептали нимфы. Судя по движению их губ, говорили они все вместе, но судя по звучащему голосу – только одна из них. – Ты забрала его… Ты против его предназначения…
Я опешила. Совсем не этого я ожидала…
– Так вы… не хотели погубить избранных, чтобы мы не спасли мир? – спросила я, не понимая.
– Ты не избранная… Ты мешаешь… – говорили они, пока их руки невесомо подбирали моё тело с земли. – Тебя нужно уничтожить!
Последний их возглас резко привёл меня в сознание. Что? Что им от меня нужно?!
Тут же я начала вырываться, но даже со всей своей силой я не могла сопротивляться их волшебным верёвкам. Я почти видела, как морозные нити опутали меня, точно паутина – мушку.
Нет-нет-нет… Нет!
– Мира! А ну, стойте! – послышался голос Гили.
– Гили, не надо, ты им ничего не сделаешь! – видимо, погнался за ней Захария.
– Шаманки! В бой! – громогласный приказ Имхотепа растворился в воздухе.
Я не могла отвести взгляда от них. Вдруг мои уши заботливо укутало снегом. Мурашки побежали по коже дорожками. Мороз стал проникать внутрь так легко и свободно, словно не видел преград. Словно моё тело – ничто, и воздух захватывал его так же, как и всё вокруг. Я не понимаю, Матушка… Для этого ли ты дала мне свободу?
Мгновение – и руки окутали мою голову. Медленный поток мыслей остановился, как вода в озере, покрытом льдом.
Последняя мысль, как последняя ниточка, выскользнула из иголочки моего сознания. «Главное, чтобы Феникс выжил».
Эпилог
Спустя столетия ожиданий мир Зеркал озарило рождение. Свет отразился от Царства Богини, и Зазеркалью явился он – аватар справедливости. Аватар самой судьбы. И назвали его Проводником.
Он провёл сквозь тьму смерти свет Богини, который Она так долго держала взаперти. Свою любовь к смертным, которые мучились без её сладкого голоса и мягких рук. Она дала своим скромным слугам шанс, и только
