увеличивало ее.[578] «Руководители крупных американских компаний в 1965 году зарабатывали в 20 раз больше, чем средний работник; в 1978 году это соотношение увеличилось до 29,9:1, к 1989 году — до 58,7:1, а затем, в 1990-х, подскочило до 376:1 в 2000 году, к концу происходившего в этом десятилетии восстановления экономики». После падения фондового рынка в 2000–2001 годах и финансового кризиса 2008–2009 годов заработки руководителей компаний снижались, но в обоих случаях быстро возвращались на прежний уровень: «в 2014 году соотношение заработков руководителя и работника восстановилось до уровня 303,4:1».[579]
Государственная политика в 1970-х годах тоже совершила впечатляющий поворот. Единственное существенное увеличение роли федерального правительства в законодательном регулировании или социальном обеспечении произошло в первые годы администрации Никсона, когда было основано Агентство по охране окружающей среды (1970 год), вступили в силу законы «О чистом воздухе» (1970 год) и «О чистой воде» (1972 год), а также в 1970 году был принят закон «Об охране труда и здоровья».[580] После этого в Соединённых Штатах не принималось никаких значимых законов об охране окружающей среды.
В течение четырех десятилетий после программы «Великого общества» попытки дальнейшего наращивания социальных гарантий и компенсаций постоянно блокировались. Наиболее известным эпизодом в этой серии стали поражения, которые потерпели планы гарантированного здравоохранения для всех американцев администраций Никсона, Картера и Клинтона. Все три эти поражения состоялись в тот момент, когда Конгресс находился под контролем демократов, причем при Картере в 1977–1978 годах демократическое большинство было почти таким же существенным, как при Джонсоне в 1965–1966 годах. Каждый из планов, предлагавшихся тремя указанными президентами, был более всеобъемлющим, чем тот, который превратился в закон при Обаме в 2010 году.
Единственным законопроектом о гражданских правах, принятым после периода президентства Джонсона, стал закон об американцах с ограниченными возможностями 1990 года; кроме того, был принят ряд более скромных законопроектов, целью которых было обернуть вспять решения Верховного суда, ослаблявшие действующие законы о защите от дискриминации афроамериканцев и женщин. Даже когда отдельные группы выигрывали судебные дела, расширявшие их гражданские права, им не удавалось приобрести более значительные социальные гарантии. Американские женщины добились правового равенства во многих сферах начиная с 1960-х годов, однако им не удалось получить финансируемый государством отпуск по уходу за ребенком и детские льготы, на которые имеют право женщины в любой другой богатой стране.[581] В конце президентства Обамы общий уровень бедности был выше, чем в 1973 году, в конце первой администрации Никсона, который по-прежнему остается минимальным за всю историю США.[582]
Правительственной инициативой, имевшей начиная с 1970-х годов наиболее существенные последствия для афроамериканцев и поддерживаемой официальными лицами на уровне страны, штатов и муниципалитетов и при демократических, и при республиканских администрациях, было чрезвычайное увеличение численности заключённых чернокожих. Если в 1980 году в тюрьме сидели 3% черных мужчин от 18 до 65 лет, то в 2000 году эта доля выросла до 7,9%.[583] Это оказало влияние на большее количество афроамериканцев и имело гораздо более глубокие последствия, чем невнятные программы позитивной дискриминации со стороны работодателей или университетов.[584]
История правительственной политики США после 1968 года — это не только сюжет о полном отсутствии значимых новых социальных программ вплоть до принятого в 2010 году закона Обамы «О защите пациентов и доступном здравоохранении». Помимо этого, власти предпринимали уверенные шаги по ослаблению защитных механизмов для трудящихся и потребителей, одновременно меняя регуляторную и налоговую политику таким образом, что это увеличивало неравенство и делало граждан более уязвимыми для бесчинств крупных корпораций. Все завоевания Нового курса и Великого общества по сокращению неравенства за три десятилетия, прошедших от избрания Рейгана до избрания Обамы, были развернуты вспять, поскольку по масштабам неравенства в благосостоянии Соединённые Штаты в первом десятилетии XXI века вернулись в 1920-е годы. Аналогичное возвращение произошло и в области государственного контроля над капитализмом. Законы Нового курса, регулирующие банковскую деятельность и финансовый сектор, в 1990-х годах были почти полностью отменены. Как обнаружили Томас Волшо и Натан Келли, снижение плотности охвата трудящихся профсоюзами имело самые значительные и самые длительные последствия для доли в национальном доходе 1% богатейших американцев, за чем последовали пузыри активов на рынках акций и недвижимости, увеличение доли республиканцев в Конгрессе, а затем и установление верхних пределов налогообложения. С конца 1970-х годов и вплоть до настоящего времени все эти четыре меры продвигались в направлении повышения доходов и благосостояния верхнего 1%.[585] Брюс Уэстерн и Джейк Розенфельд указывают, что «сокращение организованного труда даёт от пятой до третьей части роста неравенства — эффект, сопоставимый с нарастающим расслоением заработных плат в зависимости от уровня образования».[586]
Как уже отмечалось, в промежутке 1970–2008 годов произошло радикальное увеличение неравенства благосостояния и доходов. Отчасти этот рост был связан с изменениями в налоговом кодексе. Верхняя ставка подоходного налога снизилась с 77% в конце президентства Джонсона до 28% при Рейгане. В 2009–2010 годах Конгресс при демократическом большинстве в обеих палатах обсуждал, оставить ли верхнюю ставку на уровне 35%, как это было при Буше-младшем, или вернуть ее на уровень 39,6%, как в период президентства Клинтона. Этот спор был разрешён двухпартийным соглашением, устроенным вице-президентом Байденом и лидером республиканского меньшинства в Сенате Митчем Макконнеллом, о сохранении ставки на уровне Буша-младшего до 2012 года. Ставка на уровне президентства Клинтона вновь стала постоянной после принятия соответствующего закона в 2013 году. Восстановление ставки в 39,6%, наряду дополнительными налогами на инвестиционные доходы, призванными помочь финансированию программы Obamacare, в сочетании со «снижением налогов для среднего класса и бедных… сокращали доходы 1% американцев c самыми высокими заработками в среднем на 5% на одно домохозяйство и увеличивали доходы десятой части домохозяйств с самыми низкими заработками в среднем на 9,7%. Обама продвинулся вперёд в борьбе с неравенством доходов».[587] Законом Трампа 2017 года о снижении налогов верхняя ставка подоходного налога была снижена до 37%, и пока непонятно, когда появятся условия, которые вновь позволят сокращать неравенство.
Наряду со снижением налоговых ставок, федеральное правительство примирилось с тем, что состоятельные американцы используют всё больше способов укрытия доходов — налоговое законодательство 2017 года приведёт лишь к расширению этих уловок. При помощи юристов, бухгалтеров и офшорных банкиров из «индустрии защиты доходов»[588] 400 американцев с самыми высокими доходами в 2007 году платили всего половину
