— Куда хочешь, лишь бы люден поменьше, моря побольше.
…Машина 78–26 съехала с загородного шоссе на накатанную вдоль моря дорогу. «Учитель» отвернулся к боковому стеклу:
— Смотреть на море — уже отдых. — При этом левой рукой незаметным движением он отщелкнул крепление автомобильных ремней в обоих замках. — Здесь поговорим, остановись.
Машина, съехав с дороги, остановилась. «Учитель» вынул пачку денег:
— Окончательный расчет за папку. Молодец, чисто сработал.
Нарочито небрежно он положил деньги на колени напарнику, и несколько купюр соскользнуло на пол.
— Нет, пересчитай, пересчитай при мне.
В зловещей тишине зашелестели пересчитываемые купюры.
«Учитель» нащупал конец водительского привязного ремня и, не меняя позы, зажал его в руке. Когда Гамзаев нагнулся, чтобы подобрать с пола деньги, ремень обвился вокруг его шеи и резко затянулся. Гамзаев бился головой о стойку машины, пытаясь освободиться, но скоро затих. Тогда «учитель» ослабил ремень и стал исследовать карманы своей жертвы.
Вот они, драгоценности из шкатулки Исмаил-бея, которым до сих пор сопутствуют кровь, страдание. Ожерелье, фермуар, браслеты, брошь, подвески и, наконец, перстень. Спрятав все у себя, «учитель» достал автомобильную аптечку, вытащил флакон.
— Сам окажи себе первую помощь. Нюхай, глубже дыши.
Нашатырь оказал свое действие. Гамзаев стал приходить в себя.
— Способен меня выслушать?
Гамзаев утвердительно кивнул.
— Не владея каратэ, как ты, как я еще мог поступить? Ну, а такие крайности не в моих правилах, убивать тебя не буду. Заметь, я ни разу не был за решеткой и надеялся тебя уберечь. Но ты сделал все, чтобы обоих нас провалить.
— Каким образом?
— Старуха. Приходит в сознание и рассказывает, как ты ее стукнул и ограбил. Уголовный розыск работает круглосуточно. А пионеры? Они же несколько дней сидят у тебя на хвосте,
— Почему?
— Потому что ты вернулся за своим дикарским амулетом. Может, они уже были в милиции, не знаю. Старичок ювелир давным-давно снял телефонную трубку, и твои приметы уже у всех постовых метро, вокзала и аэропорта. Тебя ждут — не дождутся.
— Не бросайте меня, учитель. Помогите. Я пошел против вас в первый и последний раз.
«Учитель» презрительно поморщился.
— Меня здесь никто не знает. Никто, кроме тебя. Чтобы спастись самому, я вынужден вытаскивать тебя. Вынужден! Твой арест обеспечивает мне всесоюзную известность, с портретом, приметами и набранным крупным шрифтом объявлением: «Разыскивается опасный преступник».
— Что же делать?
— Отсюда надо уходить. Запутать следы, разыграть легенду. Море все скроет.
— А сейчас?
— Обедать. В твоем духане есть отдельная комната? Там и договоримся, как будем действовать. Машину поведу я. Пересаживайся.
В своем кабинете капитан Исрафилов слушал, что докладывал его помощник Лютфи.
— Накануне, девятого, и в день ограбления Нуриев на работе не был. Это по табелю. Зарплата с премиальными у него — двести рублей, и живет явно не по средствам.
— По средствам живут все. Весь вопрос: па свои ли? — заметил Исрафилов.
— У него одной радиотехники тысяч на пятнадцать. — Лютфи заглянул в блокнот: — Квадрафон, три кассетника, цветной телевизор. Откуда?
— Пока гарнир, — устало отмахнулся капитан.
— Есть интересное. Я выяснил, что Нуриев был на даче у профессора Тагиева — чинил диктофон. Значит, расположение, входы-выходы знал досконально. Телерепортаж навел его на мысль о краже. Плюс светодиод. Логично?
— Логично. Есть телефон Нуриева? — Исрафилов снял телефонную трубку.
— Товарищ капитан, неужели будете звонить? Реальная нить. Убежден, что Нуриев замешан в этом деле. Его оперативно подработать, и порядок.
— Говори номер.
— Девять один, пять шесть, двадцать один. — Лютфи перед каждой цифрой делал паузу, надеясь, что капитан раздумает звонить.
— Эдик? — спросил в трубку капитан. Привет. Я от Руфата. Не очень занят? Можно, я заскочу? Есть просьба. Нет, на такси, я быстро.
Капитан Исрафилов — он в штатском — нажал кнопку у дверей, но вместо звонка из квартиры раздались первые такты арии из «Аршин мал алана». Дверь открыл усатый молодой человек в джинсах, без рубашки.
Они вошли в комнату, заставленную радиоаппаратурой. На столе были раскиданы платы печатных схем, разобранные приемники; зеленой змейкой мигал осциллограф, дымился горячий паяльник.
Нуриев встретил Исрафилова настороженно.
— Не глянешь? — капитан протянул ему портативный диктофон.
Нуриев вскрыл диктофон, стал рассматривать схему.
— Подарок. Друг из Японии привез, — пояснил капитан.
— Да? Я думал, вам такие штуки выдают вместе с милицейским обмундированием.
Исрафилов, однако, не смутился:
— Пока не выдают. Правда, подарок. — Улыбаясь, капитан показал удостоверение.
— Приступайте к допросу, товарищ капитан Исрафилов, — сказал Нуриев, не переставая копаться и диктофоне.
— Доверительная беседа. Допрашиваем мы у себя.
— Начинайте, не тяните.
— Возникла криминальная ситуация, в которой вы, Нуриев, фигурируете вполне убедительно.
— А что я сделал? Ограбил банк или угнал пожарную машину? В чем меня обвиняют?
— Существа дела раскрыть не могу. Служба.
— Что вам от меня надо?
— Чем вы занимались с девятого по одиннадцатое? На работе вы числились в отгуле.
— Был на даче в Шувеляпах.
— Один.
— С кем был, не скажу, даже если арестуете.
— Зачем же так сразу? Арестуете…
Нуриев занервничал.
— Я думал, шуруете насчет деталей, материалов. Вы что, не ОБХСС?
— У Министерства внутренних дел диапазон интересов широкий. А относительно материалов, деталей что можете рассказать?
— Полагаете, что я вынес с завода парочку кондиционеров в боковом кармане?
— Кондиционеры не по вашей части, это видно, — капитан обвел взглядом комнату, набитую радиоаппаратурой.
— Ну, а если я вынес из лаборатории катушку скотча или светодиод? За этим вы пришли?
— Скотчем, кажется, клеют, а светодиод для чего служит?
— В электронных схемах его по-разному применяют.
— Для какой схемы он вам потребовался?
— Мастерю игровую приставку к телевизору, собственной конструкции.
— Слышал про приставку, еще не видел.
Нуриев пощелкал тумблерами, и на экране телевизора возникло изображение хоккейной команды.
Ом подвигал игроками.
— Фабричная. Детская забава. У меня будет лыжник-слаломист.
— Как выглядит светодиод? Не покажете?
Нуриев долго выдвигал ящики, рылся в коробочках. А капитан тем временем развлекался: гонял шайбу на телеэкране.
— Черт, куда же он делся? — ругнулся Нуриев. — Не могу найти!
— Жаль. Капитан поднялся.
— Вам нужен такой диод? Завтра будет. Возьму хотя бы у того же Руфата.
— Вот у него одалживаться не хотелось бы. Где еще в Баку можно найти такой светодиод?
— Во всех игральных автоматах японского производства. Тьфу, да вот же он! Лежит чертяка и голоса не подает.
Капитан поднялся:
— Если бы я был твоим старшим братом, сказал бы пару слов.
— Можно.
— Золотой ты парень, только пустяками занимаешься. Шел бы ты к нам работать.
— А криминальная ситуация?
— Исчерпана, Если мы попросим тебя помочь в качестве эксперта?
— Если смогу, пожалуйста.
Капитан собрался было уходить, но Нуриев напомнил:
— Диктофон, подарок друга, не забудьте. Я его починил. Пробуйте.
Исрафилов включил диктофон, прозвучал отрывок разговора: «…в качестве эксперта?» — «Если смогу, пожалуйста».
— Зафиксировано. Теперь не откажешься. Не обижайся, но о нашей беседе не надо распространяться. Служба.
По выражению лица начальника следственного отдела нетрудно было догадаться, что записка, которую он читал, ему не поправилась.
— Я прошу санкционировать план оперативной комбинации, — сказал капитан Исрафилов.
— Ваша гипотеза с диодом была хороша как первая зацепка. Но не надо все яйца класть в одну корзину. Опасно.
— Не понимаю.
— Что, если и после игральных автоматов мы не выйдем на конкретных исполнителей ограбления?
— Должен выйти. Я уверен.
— Когда? Меня про эту книгу спрашивают три раза днем и еще разок ночью. Спать не ложусь — жду звонка.
— Дайте мне еще полтора-два дня. И прошу утвердить план.
Начальник поставил подпись и поднялся:
— Начальство уже неоднократно высказывало пожелание, чтобы я вас отстранил от этого дела. Пока отбиваюсь. Но может последовать приказ, и тогда…
— Разрешите идти?
На двери павильона игральных автоматов висела табличка с надписью: «Закрыто». В павильоне шла ревизия. За столом помощник Исрафилова Лютфи листал папку с документами. Над раскрытой схемой игрального автомата склонился человек, ковыряет что-то тоненькой отверткой. Появился заведующий павильоном, радушно раскинув руки, сказал:
